Нижний Новгород. Казань. Пульс реанимации бьет в набат. Кривая упрямо ползет вверх. За растущей статистикой — в пятизначных цифрах — судьба конкретного человека, измученного вирусом. Коронавирусом.
Температура 37,5 держалась несколько дней. Александр Башкиров тоже держался. Скорую вызвала жена, когда уже трудно было дышать. Это не простуда — COVID-19.
“Если бы висел флажок красный, там коронавирус, туда не иди, проблемы бы не было. а эта зараза может выскочить на тебя в любом месте. Берегите себя, ребята. Как сейчас принято говорить, сидите дома. Пусть время пройдет, чтобы мы смогли побороть эту гадость”, — призвал всех Александр.
Коронавирус маскируется. Его сначала называли “чумой для стариков”. Но тут ошибка вышла. Среди заболевших — почти половина — от 18 до 45 лет. Старше 65 — каждый шестой пациент.
“Явной тенденции к снижению заболеваемости нет. Тяжесть среди молодых пациентов обусловлена тем, что имеет место поздняя обращаемость”, — отметил Сергей Переходов, главный врач Московского клинического центра инфекционных болезней “Вороновское”.
Инфекционный госпиталь в Новой Москве запускают в экстренном режиме. Откладывать нельзя — столичные больницы перегружены.
В каждый мельцеровский бокс — отдельный вход с улицы. Это, по сути, индивидуальный приемный покой. Пациенту выдают чистую пижаму, его одежду отправляют на дезинфекцию. Дальше — первичный осмотр врача. И уже доктор в зависимости от состояния больного принимает решение: отправить его в лечебный блок или в реанимацию.
Каждая палата интенсивной терапии рассчитана на 9 человек. Дежурят два врача. Аппараты ИВЛ — последнего поколения. Одновременно выдают до ста параметров. Задача доктора — грамотно считать.
“Эта болезнь имеет несколько вариантов течения: от молниеносного, когда действие происходит в течение нескольких часов, до вялотекущего течения, когда болезнь развивается две недели”, — пояснил Сергей Авлейкин, заведующий отделением реанимации и интенсивной терапии Московского клинического центра инфекционных болезней “Вороновское”.
К каждой кровати подведен кислород. Это главное условие для лечения пациентов с COVID-19. Больного подключают к аппарату искусственной вентиляции легких.
“Пациент не всегда отмечает ухудшение состояния своего здоровья, при том что в организме уже начинается катастрофа. Наличие таких мониторов слежения нам позволяет своевременно отреагировать на изменение параметров”, — рассказала Кристина Рябова, заведующая инфекционным отделением Московского клинического центра инфекционных болезней “Вороновское”.
Особенности коронавирусной инфекции этим докторам уже знакомы. Ольга Беленькая — рентгенолог больницы имени Демихова, где с 12 марта принимают инфицированных COVID-19. Коварный вирус не поддается прогнозам. Его видно только в динамике.
“Человек, который приезжал со второй степенью поражения, которая, может быть, не очень значительная, через 3-4 дня оказывался в тяжелом состоянии”, — рассказала Беленькая.
“Вороновское” запускают постепенно. Медработникам предоставляют общежитие на территории центра.
Сына отправила к бабушке в Елабугу. Сама — на службу. Екатерина Нефедьева — реанимационная медсестра. Усталые лица медиков со следами от защитных очков она видела только по телевизору. Но больше не хочет оставаться зрителем.
“Я вроде и боюсь, но не думаю об этом сейчас. Главное — начать работать и помогать, я здесь нужна сейчас. И каждый, кто здесь находится, нужен”, — отметила Екатерина.
Больше тысячи человек будут работать в этом центре. Врачи переучиваются, чтобы лечить неизвестный прежде вирус.
“Сегодня все занимаются врачеванием конкретной инфекции. Я в прошлом — военный врач, поэтому знаю, что это такое. Когда начинаются боевые действия, люди забывают, к какой специальности относятся. Все делают все во имя спасения пациента”, — отметил Сергей Переходов.
COVID-19 сегодня управляет миром — этот крошечный обрывок генетического кода размером в пять микрон, поэтому от него так сложно защититься. Момент заражения человек не чувствует. Обычно это происходит через слизистую носа — вирус вдыхают. А при кашле разлетаются мельчайшие капли, в каждой из которых могут быть миллиарды вирусных частиц.
“90% заканчивается обычным простудным заболеванием, а вот 10% — сценарий другой, когда инфекция из верхних дыхательных путей проникает в нижний отдел дыхательных путей, формируется феномен химического пневмонита. Здесь не помогут антивирусные препараты. Первое, чем мы должны помочь человеку, — это изменить его кислородное голодание”, — рассказал Александр Чучалин, академик РАН, заведующий кафедрой внутренних болезней РНИМУ имени Н. И. Пирогова.
На такое голодание сосуды отвечают спазмами. Кровоток замедляется. Образуются тромбы. Транспортом для молекул кислорода может служить гелий. Этот легкий газ как бы прокладывает каналы внутри тканей и тащит за собой кислород. Гелий используют в пульмонологии. И сегодня его предлагают как метод лечения тяжелых больных COVID-19.
Александр Панин, гендиректор ООО “Медтехинновации”, больше 10 лет работал над созданием этого аппарата. Здесь не только смешиваются два медицинских газа, но и подогреваются. Разогретый до 90 градусов гелий не обжигает. Это объясняется его колоссальной теплоемкостью. Но при высокой температуре он способен убивать вирусы.
“Этот вирус в миллион раз больше, чем атомы гелия. И они стремятся, несутся с бешеной скоростью и пробивают, как простреливают на пулемете, этот вирус и уничтожает его”, — сказал Панин.
Как метод лечения коронавируса сегодня предлагают использовать и оксид азота. В клинической медицине его применяют уже больше двадцати лет.
“Оксид азота позволяет усилить кровоток в сохранившейся легочной ткани и резко улучшает оксигинирующую функцию легких. В этом его смысл”, — пояснил Михаил Рыбка, заместитель директор по анестезиологии и реанимации ФБГУ НМИЦ ССХ имени Бакулева.
Ученые Всероссийского НИИ экспериментальной физики создали генератор оксида азота — аппарат, который у постели больного синтезирует этот газ. До сих пор его поставляли в больницы в баллонах.
“Этот газ сразу поступает в легкие и вызывает расширение сосудов. И Сейчас в Америке запущены клинические исследования, в том числе на врачах, которые работают с больными COVID-19, по его полезности и помощи в лечении пневмонии”, — отметил Артем Буров, заведующий по клинической работе отделения хирургии новорожденных НМИЦ акушерства, гинекологии и перинатологии имени академика В. И. Кулакова.
Сегодня все методики лечения COVID-19 — это эксперименты. В мире до сих пор нет ни лекарств от коронавируса, ни вакцины. Одним из эффективных методов считают переливание плазмы заболевшим от выздоровевших. В Москве его официально разрешили.
Ирина Корунко работает медсестрой во 2-й инфекционной больнице. Ирина и сама переболела. Вирусную инфекцию перенесла в легкой форме. Теперь в ее крови есть антитела, которые помогают бороться с болезнью.
Кровь пропускают через аппарат, где автоматически отделяется очищенная плазма. В донорском материале уже содержатся иммунные белки. Но только 30% плазмы можно использовать для лечения тяжело больных.
“Поскольку у переболевших людей циркулируют антитела к этой инфекции, это единственный источник получения такого полезного и нужного лекарства”, — рассказала Татьяна Фотеева, заведующая отделением заготовки и долгосрочного хранения крови и клеточных компонентов Центра крови имени О. К. Гаврилова.
Распространение инфекции замедляет жесткий карантин. В регионах ужесточают правила самоизоляции. И всех прибывающих извне отправляют в обсерваторы.
Известная пианистка Валентина Лисица летала в Сеул на двухдневные гастроли. Путешествие затянулось на 30 дней. Из-за пандемии рейсы все время переносили. Теперь 2-й концерт Рахманинова она играет в изолированном номере санатория “Железнодорожник”.
В Кузбассе на карантин отправляют даже тех, кто приехал из соседних регионов, где неблагополучная эпидемическая ситуация. Дышать хвойным воздухом в лесу, пока трижды не проверят на COVID-19.
Подмосковный циркач Максим Ли тоже летел на гастроли. Но выступление пришлось отложить. Вместе с ними в изоляции — кузбасские медики. Дважды в день измеряют температуру. Больных нет, но работать приходится по форме — в защитных костюмах и масках.
В Кузбассе — самый низкий показатель распространения инфекции. Несмотря на это, режим самоизоляции в Кемеровской области решением губернатора продлили на майские праздники. Россия еще только в ожидании пика.
“Если сегодня мы допустим малейшую ошибку и перестанем соблюдать эти ограничения и требования, мы можем вернуться к той точке, от которой мы стартовали, и снова вводить какие-то ограничения. Сегодня, когда люди устали, когда напряжение есть, когда праздники впереди, очень важно помнить, что сегодня — та точка, от которой мы можем возвращаться еще назад. А вот этого допустить никак нельзя”, — заявила руководитель Роспотребнадзора, главный санитарный врач РФ Анна Попова.
“SARS 2002 года сколько продолжался? 3,5 месяца. Сколько MERS продолжался в 2012 году? 3,5 месяца. Есть определенный цикл заболеваний, поэтому давайте считать: март, апрель, май. В середине июня мы должны ожидать, что эта проблема пойдет на нет”, — отметил Александр Чучалин.
Вирусологи и инфекционисты настаивают на продлении карантинных мер. Об этом — серьезный разговор на встрече с вице-премьером Татьяной Голиковой.
“Я согласен, что не имеет смысла 30 числа прекращать карантин, особенно в регионах”, — подчеркнул Виталий Зверев, академик РАН, завкафедрой микробиологии, вирусологии, иммунологии Сеченовского университета.
“Месяц прошел, и те меры, которые приняты по поручению президента, правительства, дали, на наш взгляд, позитивный эффект. Ограничительные меры по социальному дистанцированию и так далее. Их необходимо продолжить, учитывая, что у нас грядут майские праздники, до 12 мая как минимум”, — заявил Владимир Кутырев, директор Российского научно-исследовательского противочумного института “Микроб”.
“Определенное количество умерло, оно даже не имело контактов с теми, кто был за рубежом, это те, кто был в семейных очагах. Это значит, что люди заразились на улице, распространение вируса продолжается. И здесь очень важны те меры, которые были озвучены, которые мы должны как страна реализовывать”, — уверена Татьяна Голикова.
Распространение болезни зависит не только от вынужденных ограничений, но и от ответственного поведения каждого из нас. Чем жестче карантин, тем меньше будет жертв
Елена Дорофеева
vesti.ru