Территория и население государства

Волжская Булгария – одно из первых государств Восточной Европы, оставившее глубокий след в истории народов Среднего Поволжья и Приуралья. Она возникла на рубеже IX–X веков. В отличие от местных поволжских финнов, булгары к тому времени имели богатый опыт государственности. Знаменитая держава хуннов-гуннов (III–II вв. до н.э. – V в. н.э.), Тюркские каганаты (VI–VIII вв.), Великая Болгария (VII в.), Хазарский каганат (VIII–X вв.) – вот основной перечень тех раннеклассовых государственных образований, в составе которых проживали их предки.

Социально-экономические предпосылки возникновения государственности вызревали в недрах полукочевой конфедерации, в которой булгары были лидирующей группой. Они стремились объединить под своей властью все другие племена. Усиление военно-племенной знати,  выделившейся из массы свободных общинников и окружившей себя военной дружиной из числа наиболее отважных и преданных соплеменников, свидетельствовало о глубоком социальном расслоении общества. Частые военные походы, набеги на соседние земли воинов-дружинников в целях обогащения и незаметно начавшаяся практика обложения населения регулярными повинностями приводили к оформлению соответствующих структур государственной власти.

Сложению Булгарского государства во многом способствовал Великий Волжский или, точнее, Балтийско- Волжский торговый путь, активно функционировавший с середины VIII в. По этому пути двигались торговые суда купцов из северных и южных стран. Для их обслуживания на волжских берегах появляются многочисленные торгово-ремесленные поселения: места для торговли с местным населением; пункты, контролировавшие безопасность движения караванов; корабельные пристани и «заставы» по сбору пошлин. Евразийская по своему размаху торговля в крупных ярмарочных пунктах (Болгар, Казань, Измери и др.) вовлекала в сферу своей деятельности широкую сельскохозяйственную округу. Таким образом, крупномасштабная международная торговля по Волжскому пути, начало которой положили викинги-русы (варяги) и восточные купцы, стала мощным источником обогащения отдельных групп людей, что способствовало дальнейшему имущественному расслоению общества.

В первой четверти Х в. мы видим все признаки государственности у волжских булгар: лидирующий правитель в лице Алмуша и подвластное ему население; монотеистическая религия в форме ислама; начало чеканки монет и установления дипломатических отношений с соседними государствами; города как центры ремесла и торговли и столица государства – Булгар.

Арабские и персидские географы помещали Страну булгар в седьмом климате и считали ее самой северной страной, населенной мусульманами.  Ибн Русте в своей «Книге драгоценностей» (903–913 гг.) сообщает о ней более подробно: «Булгарская земля смежна с землею буртасов. Живут болгары на берегу реки, которая впадает в море Хазарское [Каспийское] и прозывается Итиль… Страна их состоит из болотистых местностей и дремучих лесов, среди которых они и живут». Более конкретное представление о юго-восточных пределах Волжской Булгарии Х века дают сообщения ал-Истахри и анонимного автора «Худуд ал-алам» («Границы мира»), которые доводят территорию булгар до пределов Яика (р. Урал). Некоторые мусульманские географы X–XI  веков (Ибн Хаукаль, Масуди, Гардизи), уточняя западные границы Булгарии, помещают ее к востоку от славян. Это не значит, что славяно-древнерусские племена непосредственно соседствовали с волжскими булгарами. Речь идет о землях, входивших в сферу политического и экономического влияния булгар.

Например, ал-Гарнати говорит о компактном проживании булгар в хазарской столице Итиле, а позднее и в городе Саксине, расположенных в низовьях Волги у Каспийского моря. В степях Юго-Восточной Европы кочевало значительное число булгар – остатки населения разгромленного в965 г. Хазарского каганата, которые смешались впоследствии с кыпчаками-половцами. Однако это население не входило в состав Булгарского государства, хотя и поддерживало с ним постоянные контакты. После распада Хазарского каганата почти весь Волжский речной путь и Нижнее Поволжье переходит под контроль болгар. Черное и Каспийское моря начинают на­зывать Болгарскими морями.

По данным письменных источников границы Волжской Булгарии трудно уловимы, особенно северные и южные. Но более конкретное представление о территории Волжской Булгарии дают археологические материалы. В 60–70-е годы XX века археологи предприняли широкомасштабные исследования по выявлению и картографированию археологических памятников Волжско-Камской Булгарии, и на этом основании попытались определить ее территорию. В настоящее время известно более 2 тысяч булгарских памятников X–XIV веков: около 190 городищ, более 900 селищ, 80 грунтовых могильников, около 500 отдельных местонахождений. Подавляющее большинство их – около 170 городищ, более 700 селищ и несколько десятков могильников – относится к домонгольскому времени, т.е. Х – первой трети XIII века.

Территория домонгольской Волжской Булгарии выходила далеко за пределы современного Татарстана. По неполным данным  в Ульяновской области известно около 200, в Самарской – около 160 булгарских памятников. Большое количество булгарских селищ и городищ открыто в Пензенской области. Булгары жили и в современном Пермском крае, где в настоящее время археологами раскапываются два булгарских города. Их количество ежегодно увеличивается. Самые южные памятники расположены на широте Самарской Луки. Достоверно установлено, что юго-восточные районы Чувашии, связанные с бассейном Свияги, также были заселены булгарами. Здесь открыто около 40 памятников, определяемых специалистами как булгарские.

Итак, территория Булгарского государства, реконструируемая на основании письменных и археологических источников, включала в себя земли от реки Казанки на севере до Самарской Луки на юге, от реки Суры на западе до низовий рек Белой и Яика на востоке и юго-востоке.

На очерченной территории в конце IX–X вв. проживали в основном тюркоязычные племена, которые Ибн Фадлан называл «ас-сакалиба». В первой половине Х в. в эту конфедерацию племен входили булгары, берсула (барсилы), эсегелы (эскиль, ишкил), суазы (сувары, савиры), билеры, баранджары. О сувазах, не пожелавших подчиняться булгарскому царю, эсегелах (эскелах), князь которых был женат на дочери Алмуша, и баранджарах рассказывал Ибн Фадлан, посетивший Булгарию в 922 году. В венгерской хронике начала ХIII в. упоминается о событиях конца Х в., в том числе и о вышеперечисленных племенах. В «Худуд ал-алам» говорится, что все эти племена находятся в войне друг с другом. Но когда появляется враг, они становятся друзьями. Любопытно, что уже во второй половине Х столетия многие из вышеназванных этносов исчезают, но продолжают еще фигурировать булгары и сувары, которые, как отмечал позднее Махмуд Кашгари, были очень близки между собой по языку.

Собственно булгары занимали бассейн Малого Черемшана, где была основана их столица, известная по русским летописям как Великий город серебряных булгар. Названия «Биляр» и «Булгар» в источниках очень часто упоминаются как синонимы. Сувары в начале Х в. основали свой племенной центр на р.Утка (в современном Спасском районе Республики Татарстан). Группу баранджаров в количестве 5 тысяч человек, “уже принявших ислам”, Ибн Фадлан также видел в центральных землях страны. Однако определить первоначальную территорию расселения берсула (барсил) не представляется возможным в силу скудности источников.Скорее всего, они также обитали на территории Западного Закамья.

Обращает на себя внимание южное происхождение названий вышеупомянутых народов – они известны еще с момента возникновения Хазарского каганата. Только эсегелы, как полагают, связаны происхождением с прикамско-приуральским этническим массивом.

Все эти племена, несмотря на определенные различия в материальной культуре и  языке,  были достаточно близкими по образу жизни. Они стояли примерно на одной ступени социально-экономического и военно-политического развития.

Окончательное сложение булгарской народности происходило в XII – начале XIII века. На всей территории Волжской Булгарии складывается своеобразная, но единая культура, основанная на общности языка, духовной и материальной культуры. Следует подчеркнуть консолидирующую роль официальной мусульманской религии, призванной объединять все входящие в состав населения Булгарии племена вокруг единого царя. Восточные писатели и русские летописцы однозначно называют население страны одним именем – булгары (болгары), а саму страну – Булгарией, Булгарской землей. Сами булгары с любовью называли это государство Болгар иле (страна Болгар), Болгар йорты (Болгарский дом), а чаще всего – просто Болгар. Слово «Болгар» означало и страну, и проживающий там народ, и столицу государства.

На соседних с Булгарским государством территориях жили родственные волжским булгарам тюркские племена. Их с востока и юга окружали кыпчаки (половцы), огузы и печенеги, с севера и запа­да – различные финно-угорские племена. Так, между реками Сура и Ока жили мордва. На левом берегу Волги до реки Нократ (Вятка) обитали древне-марийские племена. Северо-восточнее их начинались земли удмуртов. Далекие от Болгара северные земли называли странами «Вису» и «Югра», Чулманскими землями.

(Рис. Волжская Болгария и ее основные города).

Общественный строй до принятия ислама

Сведения об общественном строе булгар первой половины Х в. мы черпаем в трудах арабо-персидских географов. Для этого времени говорить о ярко выраженных феодальных отношениях в Булгарском государстве не приходится. Отсутствует еще упорядоченная система феодальной ренты. Булгарский правитель с населения страны собирает подать в собственную казну, дополнительную подать отправляет хазарскому кагану. Ибн Фадлан сообщает, что «царь булгар платит дань царю хазар: от каждаго дома в его государстве – шкуру соболя». Прямую же подать царю своему, со слов Ибн Русте, платят они лошадьми и другим. Существовали такие поборы, как десятипроцентная  пошлина с торговых судов или десятая доля военной добычи и др.

Своеобразие булгарского общества заключается в том, что оно не копирует ни западноевропейскую (франкскую), ни арабо-персидскую (мусульманскую), ни древнерусскую, ни кочевую модели. О незрелых феодальных отношениях булгарского общества начала X в. указывает и отсутствие государства как юридического лица в судопроизводстве. Опираясь на наблюдения Ибн Фадлана, мы можем утверждать, что вся система наказаний за те или иные преступления была основана на обычном праве. В источниках отсутствуют какие-либо упоминания о штрафах или поборах в пользу государства («царя»).

Волжская  Булгария  после принятия ислама

Исламизация булгар повлияла на формирование классового общества, которое завершилось не позднее середины X в. В любом исламском государстве существуют общие, мусульманские правовые нормы и система владения. Эти нормы постепенно внедрялись и в булгарское общество. В отличие от Западной Европы, где изначально присутствовало частное крупное землевладение, а  правители выступали лишь как арбитры в отношениях между землевладельцами, в Волжской Булгарии эксплуатация свободного населения началась не с обложения их поборами в пользу отдельных лиц, а с обременения государственными повинностями в казну. В роли феодала в данном случае выступало само государство. При государственном феодализме вовсе не обязательно лишение свободных общинников их земельной собственности, тем более, личной свободы.

Письменные источники оставили скупые сведения о существовавших в эту эпоху у булгар налогах и поборах. «Джизья» («налог за веру»)  были обязаны платить немусульмане. «Харадж» как разновидность дани мог взиматься натурой в размере 1/3 урожая (в редких случаях с малодоходных земель платили 1/10 урожая). Как и в любом мусульманском обществе, жители страны должны были платить в казну ушр (гошер) – подушный налог или сбор в размере 1/10 от дохода. Земельный налог ушр рассматривался одновременно и как закят (налог с мусульман в пользу нуждающихся) с продуктов земледелия, который обязан отчислять каждый правоверный. До начала монгольских завоеваний Волжская Булгария обладала всеми признаками государства с достаточно развитыми феодальными отношениями.

Булгарский правитель изначально выступает как военный предводитель народа (союза племен), организуя против соседей набеги и получая за это свою долю. Согласно тюркским традициям, глава государства являлся также первосвященником.  По сведениям Ибн Фадлана, «царь» (эльтебер, малик) Алмуш выступает как высшая религиозная и судебная инстанция в государстве.

Несмотря на его положение, полного отрыва от общества еще не наблюдается. В тот период с сильными пережитками военной демократии булгарский «царь» не мог быть единоличным правителем. При нем находились четыре «царя» (князя)  из подчиненных ему племен. Ибн Фадлан их также называет «маликами», т.е. правителями. Эти главы племен вместе с ближайшими родственниками эльтебера составляли своего рода совет при правителе. Этот совещательный орган имел большую исполнительную власть, прежде всего военного и дипломатического характера. Он если даже и не ограничивал, то, во всяком случае,  делил власть с монархом.

Другим институтом государственного управления был съезд свободных общинников (собрание вооруженных мужчин) – курултай. Происходивший из племенных собраний предшествующей эпохи, этот институт в X веке уже выполнял лишь законоутвердительные функции. Джиен созывался правителем для всенародного утверждения решений по наиболее важным проблемам, стоящим перед обществом, а также для осмотра боевого состояния народа – войска (чиру).

Во второй половине X–XI вв. произошли существенные изменения в социально-политической структуре общества. В определенной мере этому способствовали падение Хазарского каганата – бывшего сюзерена Волжской Булгарии и успехи центральной власти в деле укрепления единства страны. Джиен из собрания всего народа постепенно превращается в собрание общин (землячеств), построенных уже не по родоплеменному, а территориальному принципу. Примером таких землячеств могут служить упомянутые в русских летописях темтюзи, собекуляне, челмата и т.п. В связи с упадком значения джиена в политической жизни государства, снижается и роль народного ополчения, хотя оно не исчезает вплоть до монгольских завоеваний.

После завершения процесса объединения страны и усиление единоличной власти правителя постепенно ликвидируется совет князей. Его функции полностью переходят к управленческому аппарату во главе с визирем.

Булгарского правителя мусульманские авторы называли «маликом», а русские летописцы – «князем болгарским». В татарских исторических рукописях и произведениях фольклора для их обозначения применялся традиционный для тюркских народов титул – хан. Некоторые историки считают, что в домонгольской Булгарии титул «хан» полностью отсутствовал на территории Поволжья. Якобы он появился лишь с образованием Золотой Орды в середине XIII века. Сторонники данной точки зрения так  считают из-за отсутствия этого титула в письменных источниках домонгольского времени. Появление общетюркского титула «хан» в булгаро- татарской социально-политической иерархии лишь в золотоордынский период, на наш взгляд, не имеет логической основы. Традиционно в источниках ханами именуются правители всех близких к волжским булгарам этнополитических образований: дунайских болгар, печенегов, кыпчаков. И вообще, «хан» – это лишь слегка измененный вариант древнетюркского «каган» (каан – хан).

В сочинении ал-Гарнати «Муриб ан бад аджаиб ал-магриб» (XII в.) высший правитель Волжской Булгарии назван универсальным для мусульманского Востока термином «малик» (термин «йылтывар» или «блтывар» от древнетюркского «эльтебер», упоминаемые в некоторых источниках, мог использоваться для обозначения булгарских правителей до конца X в.).[1] В «Тарих-и Бейхак» XII в. есть сведения о государе Булгара – эмире Абу Исхак Ибрахим ибн Мухаммад ибн Б.л.т.варе, который в 1024/1025 году послал подарки государю Хорасана и деньги на строительство мечети в Себзеваре и Хосровджерде. Арабский титул «эмир» (повелитель, от слова «амр» – повелевание) по отношению к булгарскому правителю использовался также Ибн Фадланом, правда, лишь один раз и то в хутбе от его имени. Официально «эмирами» именовались правители всех мусульманских государств, признающие верховенство (иногда лишь духовное) халифа. По сути, в922 г. или несколько позднее, произошла смена или подмена «эльтабара», указывающего на зависимость от хазарского кагана, «эмиром», закрепляющим номинальный вассалитет от багдадского халифа.

Ниже представителей правящей династии стояла тюркская родоплеменная знать – беки или бии. Начало их формирования своими корнями уходит в гуннскую эпоху. В Тюркском каганате они представляли неотъемлемую часть родоплеменной организации титульного народа, на которых опирался верховный правитель «эля». В домонгольский период Волжской Булгарии беками (биями), прежде всего, были главы тюркских родов, племен, входивших в состав населения государства, а также сыновья и родственники правителя.

Близким к беку является титул «инал», который также встречается в булгарских памятниках дозолотоордынского периода. Не исключено, что этот титул носили главы этнических групп огузского происхождения или булгарские аристократы – выходцы из Средней Азии.

В источниках первой половины X века есть сведения о наличии у булгарских царей дружинников («асхабы» по Ибн Фадлану). Как и в любых государствах раннего типа в дружину правителя набирались лично независимые, свободные мужчины, выходцы из средних, иногда и высших социальных групп. Определенную часть дружинников составляли наемники из числа варягов – русов или хорезмийцев. В этих дружинах происходит постепенное расслоение. Наиболее знатные, влиятельные дружинники царя, которых называли «куввадами» (сотоварищи), одновременно начинают выступать в качестве представителей центральной власти на местах. Дружинники-алыпы и командовавшие военными ополчениями чура-батыры (от древнетюрк. чериг багатур – войсковой начальник) станут в дальнейшем основой для формирования военного сословия государства.

Наиболее многочисленной категорией булгарских феодалов в позднедомонгольский период были «ходжа» (господин, хозяин) – феодалы среднего уровня. При сохранении владений этот титул переходил из поколения в поколение, Не исключено, что «ходжа» являлся универсальным термином, означающим феодала – держателя земельных владений.

Во второй половине домонгольского периода завершается оформление военно-служилого сословия йаувари или йори («человек войны»). Наличие отдельных женских званий или титулов, таких как «хатун» (жена правителя, хана, эмира), «бикэ» (жена князя-бека), несомненно, говорит о значительных правах и независимом положении жен булгарской верхушки. Об участии жены правителя в официальных церемониях писал и Ибн Фадлан.

Структура духовенства страны

Одной из своеобразий ислама является отсутствие жесткой иерархии духовных санов. В ней нет принципа «священства» религиозных служителей и, поэтому, сан здесь заменяют или степень учености служителя или занимаемая должность. Наиболее почитаемыми лицами, по сути руководившими всей мусульманской уммой страны, были шейхи, многие из которых получали в молодости достаточно высокое образование у видных мусульманских теологов в учебных центрах Востока и, вернувшись на родину, возглавляли религиозные общины. Из их среды избирался муфтий – знаток шариата, принимающий решения по спорным вопросам в форме особого заключения (фетвы).

За шейхами шли имамы (настоятели соборных мечетей), муллы (служители культа, знатоки религии), муэдзины («извещающие») и т.д. Утверждается культ почитания людей, совершивших паломничество в священную Мекку – хаджи. Отдельно от них стояли факихы (правоведы), наиболее авторитетные из которых могли быть избранными муфтиями, и кадии (судьи), вершившие правосудие по нормам шариата. И, наконец, с исламом самым тесным образом была связана система образования. В значительной степени она лежала на плечах приходских мулл, хотя существовали и специальные учителя: мударрисы (преподаватели фикха в медресе), мугаллимы (учителя в медресе), хальфы (учителя в мектебах) и др.