Демографический взрыв в деревне из трех улиц, феномен кочующего села и куда ушла деревенская энергия

Массу интересных фактов обнаружили ученые Института истории им. Марджани, вплотную занявшись изучением истории татарстанских деревень и городов. По каким причинам в РТ в течение последних 20 – 25 лет не уменьшилось число татар-сельчан? Почему две, казалось бы, одинаковые соседние деревни живут по-разному: одна процветает, а другая спивается? Почему татарские деревни до сих пор строятся по модели, возникшей еще при Екатерине Второй? Комментируя для «БИЗНЕС Online» сегодняшний день татарстанской деревни, ученые рассказали о том, что в последние годы богатые выходцы из сел стали активно вкладываться в их развитие, и предложили на республиканских конкурсах благотворителей сделать номинацию для тех, кто оказывает поддержку родной деревне.

Рафаэль Хакимов

КАК БУДТО У НАС НОБЕЛЕВСКИХ ЛАУРЕАТОВ — ЗАВАЛИСЬ!

Институт истории им. Марджани помимо фундаментальных исследований (например, выпуска семитомника «История татар с древнейших времен») параллельно взялся за изучение истории татарстанских городов и деревень. Здесь в минувшем году даже создали специальный отдел для такой работы. «Нам интересна республика, — сказал «БИЗНЕС Online» директор Института истории им. Марджани, вице-президент Академии наук РТ Рафаэль Хакимов. — Не только яркие объекты, которыми сразу можно похвастаться, а обычные города и деревни. Надо, чтобы в районах люди немножко почувствовали, на какой территории они живут, какая у нее история, какие ценности, какие традиции. Тогда у жителей появляется уважение и к своему городу или селу, и к себе самим, меняется сознание. Как правило, жители сами начинают создавать музей. А потом уже молодежь даже и уезжать не хочет».

В качестве примера Хакимов привел удивительно интересную историю Чистополя: «Там ведь жил Борис Пастернак! Но никто как-то не задумывается: да, Пастернак, ну и что? Как будто у нас Нобелевских лауреатов — завались… Странные люди, я удивляюсь. У тебя же бренд шикарный! Два года в твоем городе жил Пастернак. Он именно здесь нашел своего «доктора Живаго», это житель Чистополя, доктор Авдеев. Пастернак дружил с ним, с него и списал героя своего романа. А в Чистополе еще 200 писателей жили, на всякий случай. Да еще Софья Губайдуллина, Гаяз Исхаки, Фатых Амирхан. И создатель теории химического строения органических веществ Александр Бутлеров там родился. Вообще-то, на него еще и Алексеевский район претендует, но это неважно, обоим районам славы хватит. Но почему-то все эти факты в Чистополе не слишком замечали и почти не использовали. Вот надо приехать нам, историкам, чтобы сказать: ребята, это громадный, ценнейший материал! Ваш город может стать центром притяжения туристов со всего света».

Чистополь

КАЗАЛОСЬ БЫ, НУ ЧТО ТАМ, В ДЕРЕВНЕ, НАКОПАЕШЬ?

В ходе исследований на удивление интересные факты обнаружили ученые Института им. Марджани и в татарстанских деревнях. Хотя, казалось бы, ну что там, в деревне, накопаешь?

«Мы начали писать историю татарстанских деревень, — рассказывает академик Хакимов. — И вот смотрим: две деревни рядышком — в Татарстане, но еще и в Пензенской области, в Мордовии… Одинаковые условия, одинаковые люди. Но одна процветает, а другая, рядом, спивается. Причем процветает несмотря ни на что: администрация та же, налоги те же, рубль так же падает, рабочих мест нет… И экономисты ничего объяснить не могут, как так происходит, в чем дело?»

Обнаруженные факты оказались настолько значимыми, что Институт им. Марджани собрал по этой теме хотя и небольшую, но всероссийскую конференцию. Пригласили акул, разрабатывающих «деревенские» теории в разных регионах: Москве, Новосибирске, Саратове, Краснодаре. Конференция показала, что и у маститых ученых объяснений феномену нет.

«Мы начали смотреть дореволюционную историю этой деревни, — рассказывает Рафаэль Сибгатович. — Оказывается, сегодня здесь живут практически так же, как жили до революции. Словно советского периода не было! Вот так: три поколения отрезало, и все. Но это же надо объяснить, куда в советский период ушла энергия работящей деревни? Может, в комсомол? Мы сейчас разрабатываем эту тему, закопались немножко. Уж очень интересный случай, например, деревня Новый Кинер в Арском районе развивается, хотя здесь на 1,5 тысячи жителей где-то 40 рабочих мест. Люди работают на стороне, но живут все равно тут. И не хотят уезжать, коттеджи строят».

Мечеть в деревне Ташкичу Арского района РТ (ХІХ век)

СМАРТ-АУЛ КАК ФУНДАМЕНТАЛЬНАЯ ТЕМА

«Я хочу сказать: вроде прикладная задача — просто история деревни. Но это же феномен, что некоторые деревни возрождаются вопреки всем экономическим теориям. Получается, что мы в районах неожиданно вышли на фундаментальную тему. Это дает некую модель деревни, я ее назвал «акыллы-авыл», «смарт-аул», «умная деревня», — рассказывает академик. — То есть это деревня, которая живет не абы как придется: ну, посеяли-вырастили-убрали урожай… Нет же, люди думают, как им жить сообществом. Так для чего им это нужно — жить в одной деревне? Такой у нас возник непростой вопрос».

Как выяснили казанские ученые, такие яркие примеры процветающих деревень были на территории нынешнего Татарстана и до революции. Когда от бедствующей деревни отпочковывались и по соседству создавали свою собственную те люди, которых, можно сказать, тянуло к свободе. Хакимов предполагает: «Деревня, от которой эти переселенцы отпочковались, она как раз и загибалась. Потому что там была сильная мечеть, сильный хозяин — и он придушил инициативу. Вот молодые и вырывались на свободу, искали, где можно заработать. Но жили все-таки в деревне, видимо, это была некая страховка на случай форс-мажорных обстоятельств. То есть всегда можно было в деревню вернуться и здесь пережить тяжелые времена. И сегодня, видимо, так же. Но мы до конца еще не знаем, у нас еще теория не сформировалась».

Музей Тукая в деревне Кошлауч Арского района РТ

«ЕСЛИ НАЙДЕМ ОБЪЯСНЕНИЕ, МОЖЕТ, В ТАТАРСТАНЕ БУДЕТ БЕБИ-БУМ…»

Еще один феномен обнаружился в деревне Монашево Менделевского района РТ. Здесь три улицы: татарская, удмуртская и марийская. Селяне со всех этих трех улиц живут очень дружно, все хорошо, все довольны. А феномен в том, что в семьях здесь (на всех трех улицах) рождаемость, по информации администрации, зашкаливает — минимум 4 – 5 детей. Причем в соседней деревне рождаемость намного меньше, максимум двое детей в семье. Деревня настолько заинтересовала ученых Института им. Марджани, что сюда будет отправлена научная экспедиция, чтобы понять причины местного демографического взрыва.

«У нас пока нет этому объяснения, нет теории, — признается Хакимов. — Я социологам говорю: ну что вы бегаете, ищете какие-то темы, вот она, грандиозная тема. Опросил демографов, которые занимаются проблемами семьи, для них это явление тоже непонятно, нет научного объяснения. Но если мы все-таки найдем объяснение, может, в Татарстане будет беби-бум…»

Мечеть в деревне Кшкар Арского района РТ (XVIII век)

КАК РУССКИЕ И ТАТАРЫ СТАЛИ НАЦИЕЙ?

В Институте им. Марджани считают, что фундаментальные и прикладные исследования должны идти параллельно, что одно без другого не может существовать. При этом реальная жизнь часто задает вопросы, на которые в теориях ученых ответов нет. Во всяком случае, пока нет. Хакимов приводит пример: «По европейским категориям нельзя объяснить, как русские стали нацией, как татары стали нацией, почему в империи? Ведь сначала должна была произойти буржуазная революция, только потом появляются нации. У нас не так. И объяснения этому нет. Российские этнологи этим не занимаются, среди них гуляют сталинские определения нации, просто открыто на Сталина не ссылаются…»

Или еще один не освещенный в научной теории вопрос — о кочующей деревне. Хакимов говорит: «Из Пензы к нам в институт приезжал любитель истории, рассказывал, что они там пишут историю своей деревни. Она в Пензенской области, но отпочковалась от деревни, которая была в Мордовии. А та отпочковалась от другой, которая была в Сергаче Нижегородской области. То есть это кочующая деревня. Это не фамильный род, не племя, это деревня. Я спрашиваю коллег: к какой категории ее отнести? В европейской науке этого нет, в нашей нет. Эта деревня, она же не просто отпочковалась, она перекочевывала вообще…»

Интересует сотрудников Института им. Марджани и то, какой с точки зрения будущего деревни должна быть ее архитектура? Хакимов говорит: «Сегодня в деревне строят так, как это было при Екатерине второй: улица и с двух сторон дома. Почему именно так? Я лично за то, чтобы селяне строили свои дома там, где удобно. Как людям хорошо, так пусть и живут. Но надо изучить, а как им удобно? Может, они хотят по-разному…»

Родник у деревни Училе Арского района РТ, в которой у своего деда жил Тукай

Деревенская тематика настолько интересна Хакимову, что недавно он предпочел небольшую научную конференцию в Азнакаевском районе шикарной международной конференции в Румынии. Это при том, что организатор из Турции специально приезжал в Казань, чтобы пригласить директора Института им. Марджани в Румынию. «Но мне важно было в Азнакаевском районе побывать, в деревне Тумутук. Для них это грандиозное событие, — говорит Рафаэль Сибгатович. — А вообще, «деревенских тем» у нас очень много. Поэтому нам так интересно работать в республике, в ее районах».

БОГАТЫЕ ВЫХОДЦЫ ИЗ СЕЛ СТАЛИ АКТИВНО ВКЛАДЫВАТЬСЯ В ИХ РАЗВИТИЕ

Вопрос, почему Институт истории им. Марджани работает непосредственно в районах Татарстана, для «БИЗНЕС Online» прокомментировали сами ученые.

Гульнара Габдрахманова — доктор социологических наук, заведующая отделом этнологии Института истории им. Марджани:

— Как социологи мы активно изучали статистику и выявили довольно интересную закономерность, что в Татарстане у татар в течение последних 20 – 25 лет не изменилось число сельчан. Как проживала четверть века назад примерно треть татар РТ в сельской местности, так и живут. Мы озадачились вопросом: почему, собственно говоря, в условиях глобализации, активной миграции, становления новых рыночных отношений, тем не менее такая значительная часть народа проживает в сельской местности? Для поиска ответа на этот вопрос мы предприняли целый ряд экспедиций по селам и районам республики и пытаемся понять, что движет людьми, почему они живут и закрепляются на селе, не переезжают в города. Выявились множество факторов, которые влияют на эту ситуацию, прежде всего, конечно, определенная этническая культура, которая способствует особому отношению к земле, к сельской общине. Людям очень нравится деревенский стиль жизни, взаимоотношения, которые существуют между сельчанами… Все это очень близко менталитету татарского народа. Это одна из главных причин, почему татары предпочитают село. Кроме того, их закрепляют здесь экономические вложения в село, которые делает республика, наличие здесь больниц, дорог, газа, других коммуникаций, а целом социальная инфраструктура. Благодаря этому многие считают, что нет необходимости переезжать в города, потому что те же самые блага есть и в селах. Так что определенная экономическая политика нашей республики, конечно, тоже очень сильно влияет и стимулирует закрепление людей в селах.

Еще одним очень важным фактором, который, на наш взгляд, необходимо развивать, является многоукладность сельской экономики. То есть сегодня на селе нужно развивать разные формы хозяйствования. А для татар особенно важна поддержка личных домохозяйств и развитие разных форм бизнеса. Это предоставляет возможность для трудоустройства, самовыражения и закрепления на селе. По нашим наблюдениям, в селах также очень многое зависит от лидера, который способен вокруг себя мобилизовать людей, организовать работу различных служб, ведомств. Например, в деревне Новый Кинер мы наблюдали очень интересную картину, когда глава местного самоуправления активно сотрудничает с ЖКХ, с местными предпринимателями, фермерами. Благодаря этому зимой постоянно чистятся дороги, бесперебойно работает коммунальное хозяйство, проводятся разнообразные праздники, поддерживается комфортная внутренняя атмосфера на селе. Конечно, молодежь часто стремится уехать в города. Но многие, даже если на селе нет работы, все равно живут там, где родились и выросли, а в город ездят на заработки.

Еще одна очень интересная тенденция последних лет: богатые выходцы из сел стали активно вкладываться в их развитие. Оказывают спонсорскую поддержку сельским библиотекам, школам, вкладываются в содержание дорог, каких-то знаковых мест, проведение праздников. Например, один из последних наших проектов по святым местам, по родникам (мы уже книгу сделали об этом) показал, что очень многие вкладываются в поддержку святых сакральных территорий, которые являются брендами вот этих маленьких локальных сельских сообществ. Думаю, в нашей республике, где проводятся конкурсы благотворителей, можно было бы сделать отдельную номинацию для тех, кто совершенно на безвозмездной основе, по личной инициативе, оказывает поддержку родным селам, родным деревням.

Радик Салихов — доктор исторических наук, заместитель директора Института истории им. Марджани:

— Сегодня для ученых очень важно работать непосредственно в районах, на селе. Потому что есть реальная история нашей республики, народов, которые здесь проживают. Традиционно историки занимаются изучением глобальных процессов: социально-экономических, политических. Очень часто исторический труд содержит какие-то большие статистические сведения, какие-то, может быть, даже абстрактные материалы, дающие глобальную картину. Но вот именно жизнь людей, конкретные факторы, которые привели, предположим, к развитию современного Татарстана, историческая наука, к сожалению, не рассматривает, то ли еще не находя на это сил, то ли только-только нащупывая эти пути. А деревня — это основа Татарстана, тем более у татар она имеет очень специфический, уникальный характер. Достаточно сказать, что капитализм у татар возникал не в городах, а в деревнях. В конце XVIII – начале XIX веков у татар была очень развита мануфактурная индустрия. Например, татарское село в Заказанье вырабатывало почти половину всего кумача, который производился в России. А кумач тогда был очень популярен для одежды, его использовали и крестьяне, и горожане. Получается, что татарское село одевало Россию в этот материал. А это было довольно сложное производство, в том числе химическое, там были красильни, выполнялась выработка материала, его просушка. В Заказанье было более 10 деревень, где располагались эти мануфактуры, фабрики, причем на многих из них было европейское оборудование.

Очень интересно то, что татарская деревня очень часто жила тогда не за счет сельскохозяйственного труда, а за счет иных форм хозяйственной деятельности. Это было связано в первую очередь с острым земельным вопросом. Деревни были большие, а земли было мало в общинах. А в заказанских районах земля была еще и очень плохого качества. Она и сейчас очень тяжелая для земледелия, хотя сегодня используются удобрения, проводится культивация, землю обрабатывают тракторами, другой современной техникой. Тогда всего этого не было. И деревня научилась кормиться промыслами, отходничеством, плотницкими услугами, животноводством, переработкой сырья, например, выделкой шкур, которые шли на одежду и на обувь… Все это позволяло поддерживать в деревнях неплохой уровень жизни.

Вот этот опыт выживания деревень в условиях, когда не было коллективных хозяйств, не было поддержки правительства, не было каких-то финансовых вливаний, субсидий и прочего, он сейчас тоже важен. Сегодня приезжаешь в татарское, да и не только в татарское село и видишь: хорошие дома стоят, большое подворье, многие уже склоняются к фермерству, к небольшим семейным фермам. Мы считаем, что это возрождение, может быть, даже неосознанное, тех традиций, которые существовали здесь раньше.