Что общего между квантовой физикой и семантикой мечети «Кул Шариф»?

Какими изобразительными средствами мусульманская культура выражает идею Бога, который сотворил мир, но которого мы никоим образом не можем помыслить? Этим вопросом задается первый заместитель муфтия РТ Рустам Батыр и вновь обращается к семантике мечети «Кул Шариф». В своей очередной статье, написанной специально для «БИЗНЕС Online», он указывает на то, что символом Бога в исламском орнаменте зачастую выступает пустота, в действительности означающая нескончаемую животворящую полноту.

Ты — тень, а влюблен в солнце.
Когда приходит солнце,
тень тотчас исчезает.

Джалаладдин Руми. Маснави

АЛЛАХ АКБАР!

Фразу «Аллах акбар» слышали многие. К сожалению, часто в негативной коннотации. А между тем эта короткая и удивительная мусульманская молитва несет в себе глубочайший смысл, без которого невозможно понять ни сути исламского мировосприятия, ни смысловой архитектоники мечетей мусульманского мира, в том числе и мечети «Кул Шариф». Попробуем сегодня погрузиться в данный смысловой контекст, и вместе с этим прочитать скрытую семантику архитектурной композиции и художественного декорирования главного исламского храма Республики Татарстан.

«Аллах акбар» переводится как «Бог превелик», точнее, «Бог величественнее», ведь «акбар» не что иное, как форма сравнительной степени. Возникает вопрос: в сравнение с чем? Иначе говоря, Бог величественнее чего? Обычно на этот вопрос люди отвечают в том духе, что Бог величественнее всего, что есть в мироздании, Он превосходит своим величием всю Вселенную. Однако с точки зрения исламского богословия подобный ответ — грубейшая доктринальная ошибка.

Все дело в том, что ислам исходит из максимы, согласно которой «нет ничего подобного Ему». «Он величественнее и лучше всего того, что по своей аналогии о Нем могут узнать люди, — писал в данной связи великий мыслитель исламского мира имам Газали. — Но не в том смысле, что величественнее чего-то иного, так как с Ним нет ничего иного, чтобы Он выглядел величественнее того, ибо все сущее — от света Его бытия». Иначе говоря, Бога в буквальном смысле слова не с чем сравнивать, ибо для такого сравнения просто нет оснований, ведь уподоблять между собой можно только онтологически идентичные явления. А мыслить в подобном ракурсе Бога и тварный мир, с точки зрения ислама, в высшей степени недопустимо. Стало быть, Бог величественнее не чего-то иного, подобное сопоставление просто невозможно, а наших представлений о Нем. Что бы мы ни помыслили о Боге, Он всегда превыше этого.

ИНОБЫТИЕ

Таким образом, в предельно коротком словосочетании «Аллах акбар» сформулирована сложнейшая идея абсолютной инаковости Бога, Его решительного инобытия. Мыслить данное инобытие никак невозможно. У нас просто нет никаких зацепок для этого, нет ровным счетом никаких средств для того, чтобы схватить его суть. Поэтому с точки зрения посюстороннего, материального мира инобытие выглядит как гносеологическая черная дыра с непреодолимым для нас «горизонтом событий», как онтологический провал, как полное отсутствие. Именно такое понимание Бога и отражает мусульманское изобразительное искусство. Запечатлено оно и в мечети «Кул Шариф», как, впрочем, и во всех других мечетях мира. Но как же возможно отобразить подобное? Как можно показать то, что нельзя и помыслить? В сегодняшней статье речь пойдет именно об этом.

Прежде чем коснуться данной темы, отметим один очень важный момент. На первый взгляд может показаться, что инобытие — вопрос отвлеченной религиозной метафизики. Однако это не совсем так. Все дело в том, что подобные трансцендентные реалии являются ничем иным, как основанием самого человека, феномена его сознания, над тайной которого, как известно, уже тысячелетиями бьются мыслители всех культур и народов, и которая до сих пор в науке не имеет окончательного, исчерпывающего решения. Любой желающий может почитать соответствующую литературу и убедиться в том, что проблема природы сознания — одна из самых запутанных в науке. Ничем иным, как фактором инобытия подобное положение вещей, на мой взгляд, нельзя объяснить. Поэтому данный вопрос, как мне кажется, касается всех нас без исключения.

Попутно также заметим, что понимание инобытия как видимого отсутствия, онтологической вычеркнутости, неизвестной переменной, вынесенной за «скобки» вселенского уравнения, может стать платформой примирения светской науки и религиозного взгляда на мир, что крайне актуально для современного плюралистического мира, в котором провозглашается равноправие разных мировоззрений.

ТОЧКА ПУСТОТЫ

Итак, какими изобразительными средствами мусульманская культура выражает идею Бога, который сотворил мир и который остается превыше всех наших представлений о Нем? Снова обратимся к гириху, геометрическому орнаменту традиционного исламского декора, о котором я писал в предыдущих статьях из цикла, посвященного семантике мечети «Кул Шариф».

Давно замечено: исламский узор отличается тем, что он обычно выстраивается вокруг точки, которая выступает центром, организующим всю орнаментальную композицию. Иногда эта точка наглядно прорисовывается, иногда вместо нее зияет пустое пространство. Однако самое главное заключается в том, что данный центр остается внеположенным всей композиции. Другими словами, узор исламского орнамента не соприкасается со своим центром и соответственно не вытекает непосредственно из него. При этом центр организует, «держит» всю композицию, но пребывает вне ее составляющих.

Геометрические узоры на молитвенном ковре и потолке «Кул Шарифа»

Через подобные художественные приемы исламская культура выражает ту самую ключевую идею, о которой было сказано выше — идею инаковости Бога. Если бы узор напрямую произрастал из своей опорной точки/пустоты, то речь бы шла об онтологическом соответствии центра и композиции, Бога и мира. Однако инобытие — это не субтильный уровень бытия, не утонченно-духовная вершина, значит, и не продолжение тварного/материального мира, а нечто по отношению к нему принципиально иное, нечто, никоим образом несоположенное с ним. Собственно поэтому символом Бога в исламском узоре и выступает либо точка, не несущая никакого значения, либо пустота.

К слову сказать, наиболее распространенной в исламском богословии является точка зрения, согласной которой главное имя Бога «Аллах» не имеет этимологии, и потому иногда его называют пустым в том смысле, что оно не сообщает нам никакого содержания (в отличие от «прекрасных имен» Бога).

ПУСТОТА КААБЫ

Важно подчеркнуть, что пустота в контексте духовных реалий понимается не обывательски, не как некая негативная (в эмоциональном плане) категория, ассоциируемая с опустошением, холодом, смертью. Пустота, развертывающая перед нами перспективы вечности/инобытия, в действительности означает противоположное — нескончаемую животворящую полноту. Данный парадокс можно осмыслить на примере физического вакуума, который, с одной стороны, является пространством, полностью лишенным всякого вещества, однако, с другой стороны, на микроскопических расстояниях, соотносимых с планковской длиной, обладает бесконечной энергией нулевых колебаний, квантовых флуктуаций, из которых, согласно инфляционной теории, случается Большой взрыв, рождающий новую Вселенную.

Итак, инобытие мыслить невозможно, что и рождает мотив пустоты. Наиболее явственно в исламской ойкумене он представлен в главном «Доме Бога» (байт Аллах) — Священной Каабе, которая представляет собой не что иное, как абсолютно пустой куб. Сакральное значение пустоты этого куба подчеркивает кисва — черное покрывало. Дело в том, что занавешенность в исламской теологии является признаком божественного присутствия. Неслучайно, когда наш благословенный пророк Мухаммад совершал ми`радж (небошествие) и вознесся до «Лотоса крайнего предела», до высот, прежде недоступных даже ангелам, приближенным к Богу, то его беседа с Творцом состоялась именно через парду — завесу.

Св. Кааба выступает не только центром храмового комплекса Заповедной мечети (аль-масджид аль-харам), построенной вокруг нее. Как известно, в сторону Каабы верующие мусульмане обращаются во время молитвы, и поэтому в данном направлении устремлены все без исключения мечети мира. Таким образом, Кааба выполняет те же смысловые функции, что и центр традиционного исламского орнамента. С этой точки зрения все существующие мусульманские храмы выстроены в виде своеобразного всепланетарного гириха, организованного в буквальном смысле слова вокруг пустоты.

ПУСТОТА МИХРАБА

Продолжением данной пустоты в отдельно взятой мечети, в том числе и в мечети «Кул Шариф», выступает михраб — полая ниша в передней стене храма, которая указывает молящимся направление на Св. Каабу. Михрабное углубление в стене никогда ничем не заполняется, оно всегда остается пустым. Как отмечают исследователи, в древности во многих мусульманских мечетях был также распространен обычай занавешивать михраб, что, как и с покрывалом Каабы, было призвано подчеркнуть сакральность его пустого пространства.

Михрабообразный пиштак. Справа – пиштак «Кул Шарифа»

Не менее интересно и другое. Согласно историкам, в эпоху средневековых войн, в случаях, когда мусульмане были вынуждены отставлять мечеть врагам, то во избежание осквернения здание храма разрушалось, однако не все целиком, а только лишь его михраб. Другими словами, верующие предельно ясно осознавали, что без михраба мечеть перестает быть таковой. Иначе говоря, именно пустота, ничто привносит в мечеть сакральное измерение, делает ее пространство священным, куда даже мусульманам нельзя заходить без состояния ритуальной чистоты. Без этого же она вполне может достаться и в руки иноверным.

Михраб как пространство сокровенной пустоты распахивает перед нами другое измерение. В древности данная семантика иногда усиливалась за счет того, что в михрабе размещалась дверь, что символически подчеркивало мотив выхода в иную реальность. Впрочем подобная практика не получила широкого распространения. Однако весьма популярным стал обратный архитектурный прием — оформление входных дверей в мечеть в виде михраба. Так называемый пиштак («передняя арка») водружен и при входе в «Кул Шариф». Его смысловое предназначение заключается в том, чтобы подчеркнуть: проходя через данный портал, мы как бы вступаем в пространство михраба, на территорию иной реальности.

ПРОБУЖДЕНИЕ ОТО СНА

Идея пустоты намного всеохватнее, чем может показаться на первый взгляд. Она тесно связана не только с потусторонним, но и со здешним миром. Исламское богословие учит нас, что в этом мире все было создано из ничего. Другими словами, именно ничто выступило тем строительным материалом, из которого соткан узор существующего мироздания. Это означает, что существование мира как нечто укорененного в самом себе, ставится под большой вопрос, ведь он выступает в действительности лишь продолжением ничто, т.е. следствием пустоты, небытия. Таким образом, мир с точки зрения собственных онтологических критериев есть иллюзия. «Мир — это сон», — в один голос говорят все духовники исламской традиции.

О бренности материального мира и фантомности его природы говорят, кстати, не только духовные учителя. Современные физики констатируют, что материя обнаруживается в результате коллапса волновой функции, процесса декогеренеции. Они отмечают, что в замкнутой системе элементарные частицы существуют в состоянии суперпозиции, т.е. как потенция, возможность, и «материализуются» лишь вследствие акта наблюдения, контакта с чем-то внешним. А поскольку, строго говоря, замкнутых систем в мире не существует, т.к. любая система с чем-то да контактирует, то единственная по настоящему замкнутая система — это вся наша Вселенная в своей совокупности. Поэтому со стороны, отмечают ученые, она «выглядит» абсолютно пустой, нереализованной. И если бы гипотетический наблюдатель прошел сквозь нее, то он бы прошел сквозь пустоту и ни на что бы не наткнулся, несмотря на самокристаллизацию материи внутри нее. Естественно, это очень грубый взгляд на физические теории, причем обрамленный мировоззренческими интерпретациями. Однако важно то, что все больше ученых и философов замечают подобное сходство духовных учений древности с той картиной мира, которая проистекает из современной квантовой физики. Фантомность, пустотность существующей реальности — ключевая категория для данных параллелей.

Констатировать иллюзорность мироздания, это значит всего лишь отрицать. Говорить о том, чего нет. Но что тогда есть вместо этого? Что будет утверждением взамен отрицания?

Из предыдущей статьи цикла мы помним, что в многосложном переплетении гириха отражено понимание того, что трансцендентность оборачивается своей имманентностью. Справедливо и обратное: имманентность оборачивается трансцендентностью. Другими словами, инобытие как невидимая подкладка мира, сокрытая в глубине явленных нам форм, выходит наружу. Завесы псевдобытия, отделявшие нас от подлинной реальности, ниспадают, обнажая перед нами фундаментальное единство существующей многоликости. Полное отсутствие превращается во всепроникающее присутствие. Ничто становится всем. Это и есть пробуждение ото сна.

P.S.

Несуществование — это Божья мастерская,
где Он постоянно производит дары.
Он побудил несуществующее
предстать в великолепии существования,
тогда как подлинно существующее
кажется несуществующим.
Он спрятал Море, однако сделал пену видимой.
Он скрыл Ветер, но демонстрирует пыль.
Пыль кружится в воздухе выше минарета:
разве она поднимается сама по себе?
Ты видишь пыль в высоком полете,
но Ветра не видишь,
хотя и догадываешься о нем.
Ты видишь белоглавые волны,
расходящиеся во всех направлениях,
но без Моря пена не могла бы двигаться.
Ты видишь пену посредством органов восприятия,
а Море — посредством умозаключений,
точно так же, как речь проявлена,
а мысль сокрыта.

Джалаладдин Руми. Маснави

Рустам Батыр

http://www.business-gazeta.ru/article/123608/