Мед топят, мешают, подменяют, вместо цветочного могут подсунуть подсолнечниковый, а «башкирский» везут аж из Краснодара

На осенних ярмарках сегодня повсеместно продают мед свежего урожая. Но как выбрать качественный и полезный продукт? Разобраться нам помогает молодой пчеловод из татарской глубинки. Наш анонимный спикер делится проблемами, с которыми столкнулись современные пчеловоды из-за «потрав», объясняет, почему мед из РТ ничуть не хуже, а может быть, и лучше башкирского, и рассказывает о мечте создать всемирно известный бренд татарстанского меда.

«Мне 20, но я с 6 лет занимаюсь пчеловодством, мой стаж в данном деле составляет 14 лет. В это мало кто верит» Фото: pixabay.com

О ГЕРОЕ

Нашему инсайдеру всего 20 лет, но 14 из них он, как и многие его родственники, занимается пчеловодством. В его личной собственности полсотни ульев в одном из районов РТ. При этом молодой человек учится на юриста в КФУ.

ДИНАСТИЯ ПЧЕЛОВОДОВ

• У нас династия пчеловодов: дед, дядя, брат и я. Дед начал заниматься пчеловодством в 1965 году. Умения передавались из поколение в поколение. Дед научил своего сына, моего дядю, моего брата и меня. Сейчас он уже умер, 8 лет прошло, но азы ведения пчеловодства я от него получил.
• Мы выросли на этой земле. Мне 20, но я с 6 лет занимаюсь пчеловодством, мой стаж в данном деле составляет 14 лет. В это мало кто верит. У меня свои улья — около 50–60. А в совокупности вся семья держит около 150 ульев.
• Пчелы у нас породистые, в основном татарская пчела. Мы выступаем за сохранение своей, татарстанской, породы пчел. Многие пчеловоды завозят пчел породы бакфаст, но мы против нее. Бакфаст используют промышленные пчеловоды. Это единственная порода, искусственно выведенная человеком. Такие пчелы не ройливые, собирают больше меда, ухаживать за ними проще, они не жалят, неагрессивные, просто несут мед постоянно, и всё. Но мы опасаемся, что в перспективе данная порода «испортит» нашу местную пчелу. Мед они дают хороший, но нас волнует сохранение генофонда.
• Других пчеловодов в окрестностях нет. Нам повезло — вокруг много заброшенных полей, так что мы ходим по ним, смотрим, куда наши пчелы летают. Поэтому знаем, какой будет мед. Обычно у нас цветочный мед получается. Фауна вокруг богатая, пчелы посещают разные цветы, поэтому сказать, что мед чисто липовый или донниковый, мы не можем.

«Обычно у нас цветочный мед получается. Фауна вокруг богатая, пчелы посещают разные цветы, поэтому сказать, что мед чисто липовый или донниковый, мы не можем». Фото: «БИЗНЕС Online»

ГЛАВНОЕ, ЧТОБЫ ПЧЕЛЫ НЕ ПОГИБЛИ ПОЛНОСТЬЮ

• В этом году перед пчеловодами вновь остро встала проблема применения агрохимикатов на полях. Она коснулось практически всех пчеловодов республики, вне зависимости от того, где расположены их пасеки. Наша пасека находится на востоке Татарстана, на границе с Башкортостаном, всего в 1 километре. Недавно в наш район пришел новый инвестор и стал повсеместно опрыскивать все вокруг химикатами первого и второго классов опасности. К счастью, это происходило не так близко от нашей пасеки, в 8 км (считается, что пчелы не могут улететь дальше 5 км), но мы все равно очень переживали: а вдруг ядовитые вещества попадут в мед?
• В этом году, перед тем как поля еще не начали обрабатывать, мы сразу стали обращаться в РОО «Пчеловоды Татарстана», лично к руководителю Шавкату Хайруллину, а также в саму сельскохозяйственную организацию. Поначалу они не шли нам навстречу, установка у них была такая: «Ничего страшного для пчел нет, а для нас главное — урожай». Но потом мы сумели договориться с агрономом хозяйства, он пошел нам навстречу: агрофирма не только заменила агрохимикаты на третий класс опасности, т. е. безопасный для пчел, но и полностью отказалась от опрыскивания полей около территории нашей пасеки. К нам прислушались, и мы спасли в этом году наших пчел.
• Что станет на следующий год, не знаем. Будем очень просить, чтобы вокруг нашей деревни не сажали культуры, которые нужно обильно опрыскивать агрохимикатами.
• В первом чтении Госдумой принят новый закон «О пчеловодстве», который запрещает обрабатывать поля агрохимикатами 1–2-го классов опасности. Надеюсь, что это поможет решить проблему. Конечно, не все у нас в стране законы соблюдают, но хотя бы появится рычаг, который позволит нам бороться в соответствующем направлении.
• Министр сельского хозяйства РТ Марат Зяббаров также выступал за то, что пчеловодов нужно поддерживать и пресекать подобные неблагоприятные случаи. Но сразу все тяжело это изменить. Надеюсь, постепенно мы придем к какому-то компромиссу. Хочется верить, что и пчелы будут целы, и «волки» сыты, т. е. агрофирмы станут получать свой урожай. Это вопрос времени, главное, чтобы пчелы к данному моменту не погибли полностью.

«Допустим, пчела взяла мед с «отравленного» поля. Она не сразу умирает, а приносит этот отравленный мед к себе домой, вещества распространяются по всему улью, и пчела постепенно — в течение двух-трех недель — умирает»Фото: agro.tatarstan.ru

ПЧЕЛА — ЭТО НЕ ЖИВОТНОЕ, КОТОРОЕ МОЖНО ДЕРЖАТЬ НЕСКОЛЬКО ДНЕЙ ВЗАПЕРТИ

• Проблема обострилась в республике в последние 2–3 года, когда сельским хозяйством активно начали заниматься инвесторы. Химикаты используются просто страшные. Они же не только пчел убивают, но и экологию в целом губят.
• Говорят, что пчеловодов нужно оповещать за три дня до потрав. Но подобное бесполезно. Пчела — это не животное, которое можно держать несколько дней взаперти. Пусть мне за три дня сказали, что будут опрыскивать, но, если на улице 36 градусов жары, я пчел не смогу удержать в улье. Сильные семьи просто «расплавятся». У них мед выделяется, и пчела погибает от жары. Увезти все улья тоже невозможно.
• Допустим, пчела взяла мед с «отравленного» поля. Она не сразу умирает, а приносит этот отравленный мед к себе домой, вещества распространяются по всему улью, и пчела постепенно — в течение двух-трех недель — умирает. И мед во всем улье портится. Даже если пчелы до этого хороший мед собрали, потом день-два «посидели» на потравленном растении — всё, получается, что мед во всем улье испортился. От концентрации, конечно, все зависит.
• Ученые говорят, что от употребления данных веществ у человека может развиться рак. В любом случае на организм он плохо действует. Люди рассказывают, что в одном районе вокруг деревни распыляли агрохимикаты. Мужчина вышел поработать на участке, через полчаса ему стало очень плохо. Отравился. Как это может быть безвредно для организма — ядохимикаты первого класса опасности?
• Не думаю, что все пчеловоды, которым пчела принесла «отравленный» мед, его выбрасывают. Наверняка есть не очень честные производители, которые продают такой мед. Это их труд, хлеб, что им делать?
• А многие хозяйства могут даже и не знать, что у них мед с ядохимикатами. Мелкие хозяйства обычно не везут свой мед на проверку в лабораторию, так и продают, и сами едят. Но мы свой мед стараемся держать в чистоте. Ежегодно отправляем на экспертизу. И пчел на болезни проверяем, и мед — каждую партию, когда откачиваем.

БАШКИРСКИЙ VS ТАТАРСТАНСКИЙ

• Известный бренд — башкирский мед. Наша пасека расположена в 1 км от Башкортостана, и мы вполне могли бы продавать свой мед как «башкирский»: кормовая база, все условия для сбора меда те же. Нам даже выгоднее было бы говорить, что это башкирский мед, т. к. он стоит дороже, но мы так не делаем. Принципиально продаем свой мед как татарский, татарстанский. Потому что мы понимаем: нам нужно развивать свое пчеловодство и поддерживать бренд республики.
• Бренд «башкирский мед» просто более раскрученный. А про татарский мед мало кто знает, но в этом и его плюс. Башкирский стал «портиться». Сегодня под брендом «башкирский мед» может продаваться что угодно — люди ведутся.
• Когда говоришь, что у нас татарский мед, некоторые отвечают: «Нет, нам башкирский нужен, он более качественный». Мы им объясняем, что к чему, потом люди и сами начинают понимать, что были не правы. «Башкирский» сегодня откуда только ни привозят — из Краснодара, Красноярска и других городов.
• Башкортостан — это большой субъект, там также есть очень разный мед. Настоящий башкирский мед, как считается, получают за Уфой, в Бурзянском районе, там большое количество липы, и там изготавливают настоящий, чистый липовый мед. Но в таком количестве, в котором этот мед продается по всей стране, его просто нереально произвести на такой небольшой территории.
• В наших планах — вывести бренд «татарский мед» на новый уровень, чтобы через 2–3 года бо́льшая часть рынка республики была заполнена татарстанскими производителями меда. А в дальнейшем можно было бы поставлять его и за пределы республики, потому что качество нашего меда, особенно в восточной части РТ, известно всем. Здесь нет большого промышленного производства, мед очень качественный и чистый.
• Если правильно развивать бренд татарстанского меда, то он достигнет мирового уровня. У нас уже есть клиенты, которые специально приезжают из Сибири за нашим продуктом. Просто надо объяснить людям, что татарстанский мед очень качественный.

По содержащимся микроэлементам цветочный мед, думаю, обладает даже бо́льшими полезными свойствами, чем липовый. Фото: pixabay.com

МЕД ПЛАВЯТ, СМЕШИВАЮТ, ПОДМЕНЯЮТ…

• У нас в этом году «липы» (т. е. липового меда) вообще почти не было, потому что стояла 30-градусная жара и вся липа высохла. Взяли мед с донника. По цвету он такой же светлый, как липовый. Можно говорить, что это «липа», и люди поверят, но мы честно сообщаем, что «липы» в этом году было мало. И в целом по Татарстану в 2020-м такая ситуация из-за погодных условий.
• Мы принципиально не даем сахар своим пчелам во время медосбора, ничем их не подкармливаем. Считаем, что все должно быть так, как природой заложено. Нечестные производители, конечно, способны так делать, чтобы получить больше меда. Могут смешивать мед свежего урожая со старым, плавить старый мед — когда он растопится, на вид будет как свежий, жидкий. Но профессионал сразу определит подмену — вкус меда теряется.
• Иногда клиенты рассказывает, что, когда остается засахарившийся мед, они его сами перетапливают, чтобы стал жидким. Мы им говорим: «Не делайте так! Из-за этого мед становится менее полезным». Хороший мед должен кристаллизовываться, это нормальное явление. Есть сорта, которые засахариваются уже через месяц, а бывают те, которые стоят подольше. Вересковый мед до 6 месяцев стоит, но у нас в регионе нет такого. «Донник» засахаривается очень быстро, цветочный — к октябрю — ноябрю.
• На ярмарках мед часто продают перекупщики. На днях мне звонили одни такие: предлагали 800 рублей за 3 л подсолнечникового меда. Потом они спокойно будут его перепродавать под видом другого, более дорогого меда, например цветочного. Подсолнечниковый мед на самом деле очень хороший, в нем витамин D накапливается, он весьма полезный для организма. Но, поскольку в Оренбургской, Самарской областях этого меда очень много, подсолнечниковый дешевеет. Цветочный все-таки считается более полезным — в нем нектар таких цветов, как пустырник, расторопша и др. По содержащимся микроэлементам цветочный мед, думаю, обладает даже бо́льшими полезными свойствами, чем липовый.
• В Татарстане в этом году цены на мед невысокие — 1,2–1,5 тыс., максимум 1,8 тыс. рублей за 3 литра. В Уфе он стоит дороже.
• Покупать мед лучше у проверенного человека. При желании можно найти хорошего производителя даже жителю Казани. Сейчас многие фермеры организуют доставку до квартиры. У нас пасека далеко, но я учусь в столице РТ, так что тоже делаю доставку по Казани без проблем. На рынке также можно брать мед, но перед покупкой стоит проверить товар на густоту, по возможности попробовать.

МОЖЕТ ЛИ ПЧЕЛОВОД СТАТЬ МИЛЛИОНЕРОМ?

• За сезон можно хорошо заработать, если соблюдать технологию, имеешь кормовую базу и погода тебе сопутствует.
• Мы зависим от погоды. А вы знаете, что мы находимся в зоне рискованного ведения сельского хозяйства? Если лето холодное, дожди, то меда мало. Если слишком много дождей, то тоже мало.
• В этом году у нас был хороший урожай. Вышло около 30–40 кг на пчелосемью в среднем. В прошлом году было меньше из-за погоды. В одной трехлитровой банке умещается 4,5 кг меда, получается, что с одной пчелосемьи можно получить больше 10 тыс. рублей. С большой пасеки (1 тыс. пчелосемей) можно получить по 10–15 млн рублей за сезон. Но мы пока до таких цифр не дошли, наша пасека в стадии развития.
• Расходы поначалу большие. Мы поддерживаем популяцию, заказываем маток, рамки, покупаем вощину, препараты от болезней, клещей. Безусловно, есть расходы, но, если все делать правильно, по технологии, затраты покрываются. Если хочешь развиваться — расходы необходимы.
• Пчеловодство — это безотходное производство. Прополис, пыльцу, воск — все можно реализовать, апитерапию развивать, агротуризмом заниматься. В некоторых странах люди приезжают, чтобы лечиться, на пасеки, живут там и отдыхают.
• Мы делаем чай из иван-чая, малиновый чай. Хотим производство открыть, пока делаем у себя и мелкими партиями продаем. Людям нравится.
• Модными стали муссы из меда. Те же перекупщики мешают разные виды меда миксерами, добавляют ароматизаторы, красители и получают муссы с разными вкусами. Какой мед там внутри, сказать сложно. Мы такие не делаем.
• Если постараться, все делать честно, никого не обманывать, если тебе люди доверяют, то ты спокойно можешь заработать на этом рынке. Я учусь на юрфаке в Казани, и пасека мне очень помогает — жить и учиться в столице РТ дороговато. Но у меня клиенты есть, получается совмещать учебу и работу.

Наталья Голобурдова

Фото на анонсе: pixabay.com

business-gazeta