Звезда кино и благотворитель приехала в родной город поддержать актеров фестиваля «Оперение»

Чулпан Хаматова встретилась на этой неделе в Казани с участниками фестиваля студий творческого развития «Оперение». Общение, которое проходило в концертном зале Поволжской государственной академии физической культуры, было неформальным и больше напоминало встречу давно знакомых единомышленников. Корреспондент «БИЗНЕС Online» вместе с десятками подростков услышал о секретах актерского мастерства, чудесах, которые происходят с детьми на устраиваемых фондом Хаматовой «Играх чемпионов», которые, не исключила актриса, могут пройти и в Казани.

«Я БЕЗ ВАС АБСОЛЮТНО БЕСПОЛЕЗНА»

«Оперение» проходит в Деревне Универсиады. Это смотр, обмен мнениями, общение тех, кто посещает студии, созданные благотворительным фондом Константина Хабенского в 8 городах. На прошлой неделе «Оперение» стартовало с мюзикла «Поколение Маугли», его первым показала казанская студия — при участии Гоши Куценко, Тимура Родригеза, Эльмиры Калимуллиной. Если эти представления можно было посмотреть, купив билет, то дальнейшие события могли увидеть только дети и их наставники.

Поскольку это была встреча в рамках фестиваля, все проходило очень неформально. Сначала Хабенский объявил «пятый звонок» и попросил всех «быренько» сесть поближе, потому что микрофон был только на сцене, а вопросы могли задавать все. Тут же вышла Хаматова, села на край сцены и призналась, что сказать ей детям, в общем-то, нечего.
«Я вас прошу собраться, — попросила она. — Потому что я не знаю, как мне сейчас говорить, потому что я никогда не делала творческих встреч. У меня нет программы про то, в каком году я родилась , в каком году заговорила, начала делать первые шаги. Я без вас абсолютно бесполезна. Двигайтесь сюда. Как-то давайте укомплектуемся, чтобы всем было комфортно. И мне тоже. Мне очень дискомфортно стоять на сцене перед вами, потому что предъявить вам нечего».

Хаматова поблагодарила казанскую студию за мюзикл: «Это огромная работа, вы большие молодцы». И тут же отметила: «И если вы будете смотреть на меня через телефоны, то вы так и запоминте это в рамках телефона. Что меня поразило, когда я смотрела спектакль — процентов 30 смотрели сквозь рамку телефона, непонятно, какое удовольствие потом это смотреть». «Отдельное спасибо тому чему он был посвящен, — продолжила она. — Это было настолько неожиданно, настолько здорово! Это была моя давнишняя идея — как сделать так, чтобы дети помогали детям. И вдруг эту идею воплотили. И я очень обрадовалась. Вы, казанская студия, показали спектаклем многим взрослым, что такое — думать о других. Что такое — других не бросать в беде». 

«ОНИ МЕНЯ ОЧЕНЬ ЛЮБЯТ, Я ИМ НИЧЕГО ПЛОХОГО НЕ СДЕЛАЛА»

Хаматову спросили об ощущениях на сцене.
«Я очень боюсь выходить на сцену, — призналась она. — Я очень люблю репетировать в репетиционной зале, пока нет зрителей, или для совсем своих. А когда наступает этот самый страшный момент премьеры, когда появляются первые зрители, мне становится не просто волнительно — мне становится очень страшно, я иногда по-настоящему трясусь. Надо дать партнеру руку, а она трясется. И я не могу попасть рукой в руку, я от страха не могу успокоиться. Что мне помогает? Когда-то я давно я читала книгу Лив Ульман. Была такая замечательная шведская актриса. И она, будучи кинозвездой, продолжала работать в театре. Она стояла, уткнувшись в кулису и уговаривала себя: „Они меня любят, любят они меня, они меня очень любят“. Я решила делать также. Стою за кулисами, повторяю: „Они меня любят, я им ничего плохого не сделала, ничего плохого, ну, подумаешь, отберу у них два-два с половиной часа. Причин не любить меня у них нет. Они меня любят“… Второе, я должна сделать на репетиции так, чтобы все пространство было очень уютным. У меня сейчас не было репетиции, поэтому мне совсем страшно. А когда есть возможность порепетировать, я начинаю себя обманывать, что вместо пространства между актером и зрительным залом у меня, скажем, лес. Все зависит от того, что по пьесе. Если квартира, то — коридор, А там висит зеркало, стоит ваза. Если улица, то — горизонт, облака, роща. И я тогда не боюсь смотреть в зрительный зал… Еще я точно должна понимать, что я хочу найти. Когда я решаю свои вопросы, сопряженные, пожененные с вопросами персонажа, я занимаюсь делом. И это меня спасает от страха».

Потом Хаматова еще раз обратилась к теме злополучных телефонов: «У меня есть спектакль «Три товарища». Весь спектакль построен на том, что картины меняются через затемнение. Первая картина, там что-то происходит, затемнение, смена декораций, вторая картина… И на первом ряду на протяжении первого акта я вижу, как сидят три подростка с новым гаджетом. То ли игра, то ли мобильный телефон. А в театре, как вы знаете, вы выключаете мобильный телефон. И его не трогаете. Потому что даже когда смотрите сообщение, экран освещает ваше лицо, и артистам это видно, и они начинают волноваться и думать не о том. И сидят передо мной три подростка, уставившись в телефон. Я их вижу в ореоле света телефона. Сидят, не поднимая глаза на сцену. Идет первая картина, затемнение. Они очень увлечены! На третьей я не выдерживаю. Когда происходит затенение, я с авансцены свешиваюсь, беру одного за шкирку и тихо говорю: «Иди домой!» Включается свет, я уже на обычной мизансцене. И я вижу краем глаза, что они сидят в изумленном состоянии. Потому что стена, которую они придумали, — мол, как в кино, тут одна жизнь, а там другая, — нарушилась. Я, как из фильма «Чужие», на них вывалилась. Надо отдать им должное, может, я их сильно напугала, но до конца спектакля они сидели, не двигаясь, полные ужаса.

«ИГРЫ ПОБЕДИТЕЛЕЙ»

Хабенский попросил (очевидно, читая мысли журналистов) рассказать Хаматову об «Играх победителей».

«Давным-давно, 10 лет назад, я познакомилась с удивительными людьми, которые помогают больным детям, помогают врачам лечить детей, — начала актриса. — А до этого я жила обычной нормальной жизнью, мне казалось, что она насыщенная и полноценная. И так образовался фонд „Подари Жизнь“, я с Диной Корзун, тоже актрисой, мы снимались вместе в „Стране глухих“, ее учредители. Он помогает детям с самой сложной и загадочной на нынешний день болезнью — раком. Детский рак отличается от взрослого тем, что он намного эффективнее лечится. Я об этом не знала, и многие взрослые не знали. Познакомившись с удивительными, талантливыми, очень жизнерадостными, яркими людьми, я влилась в эту компанию. И мы сделали такой фонд, который помогает детям выжить, выздороветь и вернуться в нормальное обычное детство. Мы развивались. Сначала мы делали так, чтобы дети выживали, не умирали. А потом поняли, что когда дети выздоравливают, они не могут просто прийти в школу. Они год или два лежали в больнице, с них сдували пылинки, им нельзя было бегать, прыгать, им нельзя было есть всякую сладкую и вредную еду. Они находилась под колпаком. И они пришли в класс, а там другие дружбы, и Маша дружит уже не с ним, а с Петей. Им нужно было вливаться в обычную жизнь. Не говоря о том, что многие дети и их родители находятся в дремучем отношении к слову рак. И думают, что рак заразный».

«Стало ясно, что детям нужно доказать, что они выздоровели, — перешла к «Играм» Хаматова. — Создать такую ситуацию, в которой им некуда будет деваться, они будут уверены, что они выздоровели. Вообще, мы хотели назвать это олимпиадой. Но наша страна сама готовилась к олимпиаде, и нам в спорткомитете сказали: нет, две олимпиады у нас не пройдет. И мы придумали «Игры победителей». Потому что эти дети — уже победители, они победили рак. Они справились с этим. Сегодня 23-е? Сегодня 24-е! Хм, значит, вчера был заключительный день. Дети со всего мира, которые болели раком и выздоровели, приехали в Москву. В этом году было 15 стран. Они жили, как вы, в спортивной деревне, и соревновались с утра до ночи: бегали, прыгали, играли в футбол, по вечерам танцевали. Мы делаем это пять лет, на наших лазах происходят чудеса. Например, был мальчик, у него во время болези началось осложнение на ногу, и ему пришлось ногу отрезать. Сделали протез. Но он с ним справлялся, бегал, прыгал, приноровился к нему, но стеснялся признать, что протез есть. И у нас был командные соревнования. В одной команде был этот мальчик. И там было задание, когда команда должна перепрыгнуть через высокий забор. Они подсаживали друг друга и прыгали. И он влез наверх, а внизу остался еще один ребенок. И до него было не дотянуться рукой. И тот при всех закатал штанину, снял протез и протянул мальчику, который не мог забраться. Вытащил его, и они вместе спрыгнули, команда победила. И он перестал стесняться протеза. Он понял, что это может быть его достоинством, силой, привилегией.

А еще один мальчик в прошлом году приехал из Болгарии. У него тоже было осложнение на ноги. Он ходил на двух костылях. Настал момент получать медали. Его объявили, он должен был пройти через зал. И когда он шел под фанвары, один костыль упал. К нему потянулись все, врачи, волонтеры. А он посмотрел на этот костыль и пошел дальше, на одном. На одном получил медаль, вернулся на место, и все дни в Москве не брал второй. Так вернулся домой с чудесным улучшением.

«Могут ли Игры пройти в Казани?», — спросил корреспондент «БИЗНЕС Online». «Конечно, почему бы и нет», — ответил Хаматова. Напомним, что минувшей зимой президент РТ Рустам Минниханов принес свои извинения Хаматовой и благотворительному фонду «Подари жизнь» за допущенную татарстанскими чиновниками волокиту и предоставление искаженной информации о формате проведения всемирных детских «Игр победителей», которые могли пройти в этом году в Казани (до этого было опубликовано интервью Хаматовой в «Новой газете», в котором она заявила, что Татарстан не выполнил свои обязательства по финансированию и помощи в проведении Игр).

«Я ГОРЖУСЬ СВОИМ ГОРОДОМ»

Разумеется, дети тут же спросили, можно ли записаться волонтером в фонд. «У вас есть фонд Анжелы Вавиловой, — ответила Хаматова. — Наверное, в Казани много фондов, но знаю, что есть этот. Он прекрасный, честный, хорошо работающий. У него точно есть сайт. Между прочим, в Казани был построен первый детский хоспис. В таком серьезном проявлении больше его нигде нет. И он был построен на деньги обычных людей. Я горжусь своим городом».

Также актрису спросили, как она учит тексты. «Я иду на вокзал, в торговый центр, в самый громкий „Макдольнадс“, где много отвлекающих звуковых моментов, и учу там, — поделилась Хаматова тайнами мастерства. — Если там выучил, превозмогая весь шум, все намного легче усваивается».

Наша газета поинтересовалась, как поживает ее героиня Лиля Брик из проекта-долгостроя «Маяковский». «Ох, он не живет, он видоизменяется, мутирует, — вздохнула она. — В итоге это будет совсем другое, не похожее на обычное, кино».

После Хаматова встретилась с казанскими студийцами и Ильсуром Метшиным. Мэр Казани еще раз выразил восхищение мюзиклом и высказал мысль, что городу нужна брендовая постановка в таком духе: «Хорошо бы в Казани, наряду с татарским и русским театрами, был свой мюзикл». «Аналогов этому мюзиклу не было, — отметила актриса. — Вы все- революционеры».

Также Метшин поблагодарил Хабенского и Хаматову за их благотворительную деятельность: «Это пример для больших дяденек. К примеру, есть крупные компании, для которых меценатство, благотворительность это что-то далекое». Интересно, что после коллективного фото мэр побеседовал с Чулпан тет-а-тет, они обменялись контактами. Так что явно стоит ожидать, учитывая энтузиазм обоих, совместного проекта.