А знание татарского языка спасло во времена Гражданской войны жизнь выдающемуся языковеду-тюркологу Николаю Ашмарину
Основоположник чувашеведения родился 150 лет назад — 4 октября 1870 года. О том, как появился 17-томный словарь чувашского языка, почему ученый отказался от кафедры в турецком вузе, а в Азербайджане его и сейчас считают своим, корреспонденту «БИЗНЕС Online» рассказывают Эдуард Лебедев, старший научный сотрудник Чувашского государственного института гуманитарных наук, кандидат филологических наук, а также другие авторы и источники.
Н. Ашмарин (справа) со старшим братом, 1880 год
«БУДУЩИЙ ТЮРКОЛОГ ИЗ СЕМЬИ РУССКОГО КУПЦА»
— Эдуард Евгеньевич, кем по национальности был Николай Иванович Ашмарин?
— Основоположник чувашского языкознания был русским, но долгое время, все детство, жил среди чувашей, слышал их речь, песни, и ему понравились их язык, культура, и уже тогда он принял решение их изучать. И еще: возможно, его бабушка по матери была чувашкой или наполовину чувашкой. Это пока не подтверждено документально, но такая версия существует. А вообще, считается, что Николай Иванович — русский ученый.
Известный языковед Михаил Романович Федотов (1919–2003, тюрколог, алтаист, доктор филологических наук, профессор, лауреат Государственной премии Чувашской Республики в области науки и техники, участник Великой Отечественной войны — прим. ред.) в своей работе «Некоторые биографические сведения о Н. И. Ашмарине» пишет: «По словам Виктора Николаевича, сына Ашмарина, дед отца — Филипп — был крепостным крестьянином. Но, как рассказывал отец, был сноровист, и барин, очень богатый, послал его заниматься „красным товаром“». По соседству было имение почти разорившегося помещика. К нему прадед Филипп и обратился с просьбой покупки его семьи, но с условием, что барин даст ему вольную. Для бедного барина это была находка. Купчая состоялась, а также и вольная. После этого прадед Филипп оставил Ярославскую губернию и перекочевал в Казанскую, в уездный город Ядрин. Здесь, в Ядрине, 4 октября 1870 года, и родился Николай Иванович Ашмарин. Вскоре после его рождения семья переехала в город Курмыш (современное село Курмыш расположено в Нижегородской области — прим. ред.).
«Наш дед, — пишет Виктор Николаевич, — в Ядрине открыл небольшую торговлю, но проторговался. Все было продано с молотка, а сам он также выдворен из своего дома (это было уже в Курмыше, куда переехали из Ядрина). Он умер в то время, когда наш отец был студентом в Москве, в Институте восточных языков имени академика Лазарева. После смерти деда остались 10 детей: 7 сыновей и 3 дочери. Наш отец был старшим, и он помогал братьям и сестрам, а еще и мачехе. Только гигантское трудолюбие позволило отцу выходить из сложных житейских коллизий и создавать полезное и нужное для чувашского, татарского и других народов в области языковой культуры».
Немалый интерес представляет рассказ Виктора Николаевича о матери, о себе и родных братьях. По его словам, в обстановке дореволюционной России отцу не разрешали брак с матерью, так как она была «крестьянской девкой». Она осталась пятилетней сиротой и воспитывалась в людях, а с 10 лет была отдана в ученицы на небольшую фабрику в Казани».
А Николай Ашмарин, окончив городское училище, поступил в Нижегородскую классическую гимназию.
В Чувашском музее 1923 год
«ХОРОШО, ЧТО НЕ ОТДАЛСЯ ИЗУЧЕНИЮ КЛАССИЧЕСКОЙ ДРЕВНОСТИ, КОТОРАЯ ТАК ЛЕГКО МОГЛА БЫ ОЧАРОВАТЬ»
«Свое призвание он осознал уже в первые годы учебы в Нижегородской классической гимназии», — читаем на сайте «Наш Баку». «Изучение чувашского языка начато мною еще на гимназической скамье, когда мне было 13 лет. Я изучал язык самостоятельно, без учителя, и не имел почти никаких пособий», — писал впоследствии в своей автобиографии выдающийся чувашевед. Уже тогда Ашмарин мыслил себя филологом, но радовался тому, что «не отдался изучению классической древности, которая так легко могла бы очаровать своими вечными красотами начинающего», хотя интерес к древним языкам и особенно слабость к латыни он сохранил на всю жизнь.
В гимназии будущий ученый начал также самостоятельно изучать арабский, персидский и османский (турецкий) языки, а также мишарский в практическом общении с нижегородскими татарами».
— По окончании Нижегородской классической гимназии в 1881 году Николай Иванович выбирает для своего дальнейшего обучения Московский институт восточных языков, или, по-другому, Лазаревский институт, — продолжает Эдуард Лебедев.
В Чувашском отделении Восточного педагогического института. Сидят слева направо: профессор Н.В. Никольский, профессор Н.И. Ашмарин, М.А. Максимова, стоят И.Н. Николаев, Н.Н. Николаева, Г.И. Ком
— Почему он выбрал именно этот вуз?
— В данном институте преподавались восточные языки, и Николай Иванович, к тому времени уже определившийся со своей будущей профессией, решил заняться изучением восточных языков, прежде всего — османско-турецкого. По его мнению, это должно было помочь в будущем заниматься чувашским языком. Научные работы Ашмарин начал издавать еще в Москве, будучи студентом. Первой из них стал «Очерк народной поэзии у чуваш» (1892). Институт он окончил в 1894 году с дипломом 1-й степени.
По окончании Московского института восточных языков Николай Иванович принимает решение поехать в Казань. Хотя к этому времени у него были и другие предложения, и, надо сказать, заманчивые. Так как он знал достаточное количество и европейских, и восточных языков, его приглашали на дипломатическую работу в одну из стран Европы или Азии. Но Николай Иванович отказывается от этих предложений, чтобы всю свою дальнейшую жизнь посвятить изучению чувашского языка. И для этого он поехал в город Казань.
В Чебоксарах, 1923 год
«ЧУВАШЕВЕДЕНИЕ ЗАРОЖДАЛОСЬ И РАЗВИВАЛОСЬ В КАЗАНИ»
— Почему в Казань, а не Чебоксары?
— Дело в том, что научный уровень и потенциал Казани и Чебоксар в то время вообще был несопоставим. Чебоксары в то время были провинциальным городком, наука в нем по большому счету начинает развиваться только с 1930-х годов. Казань, напротив, была (да и сейчас остается) научным центром Поволжья. И чувашеведение, собственно, зарождалось и развивалось в то время именно в Казани. Да, конечно, долгое время Ашмарин не занимал профессорских должностей, работал обычным преподавателем географии. Но с другой стороны, именно в Казани он смог по-настоящему заняться чувашским языкознанием. Он общался в научной среде Казани, был знаком с лучшими ее представителями, своими коллегами (Н.Ф. Катанов, С. Е. Малов и др.). Он участвовал в работе научных обществ, издавал свои труды. Все это тогда возможно было только в Казани.
Но получилось так, что в начале и далее, в течение довольно продолжительного времени, в Казани для него вакансий не было. И он устраивается учителем географии в Казанскую инородческую учительскую семинарию, а также преподает татарский язык в крещено-татарской школе.
— То есть русский преподаватель учил татар их языку?
— Да, и до сих пор это для меня удивительно. Кстати, есть в его биографии примечательный факт. По воспоминаниям его сына Виктора, в 1918 году, когда Казань захватили Народная армия КОМУЧа и чехословацкий легион, выступивший против советской власти, возле семинарии собралась разгоряченная вооруженная толпа. Она требовала выдать им большевиков, красногвардейцев. Среди этой массы людей было много представителей татарской национальности. Ашмарин смело вышел, начал с ними говорить на чистом татарском языке. Толпа оторопела от его смелости и, самое главное, поразилась его уверенным владением татарским языком. Это сильно подействовало, в результате народ в конце концов успокоился и все разошлись. Ему удалось убедить толпу, что в здании никого нет, кроме него и женщин. Вот таким образом знание татарского языка спасло жизнь и ему, и многим другим людям.
Примерно такая же история произошла с ним позже, уже в Симбирске. Опять же по воспоминаниям Виктора Николаевича, сына ученого, это произошло примерно в конце 1920-го — начале 1921 года. Ашмарин тогда работал в Симбирском институте народного образования. Шла гражданская война, стояла голодная зима. Николай Иванович, как всегда, сидел за рабочим столом и вдруг услышал какой-то шум. Оказывается, во двор ворвалась целая толпа, намеревавшаяся ограбить институтские продовольственные склады. Николай Иванович не растерялся, открыл окошко и стал кричать на нападавших, мол, зачем пришли и все такое. Те стали грозить поджечь их дом, а закончилась эта история тем, что ученый выпустил на улицу большого пса, которого по иронии судьбы звали Жулик, и он эту толпу разогнал. Таким образом институтские склады были спасены.
«Долгое время Ашмарин не занимал профессорских должностей, работал обычным преподавателем географии»
«ОН ДЕЛАЛ ДЕЛО ВСЕЙ ЖИЗНИ В СВОБОДНОЕ ОТ РАБОТЫ ВРЕМЯ»
— Но вернемся в Казань. Как складывались жизнь Ашмарина и работа по приезде в наш город в конце позапрошлого века?
— Будучи выпускником Московского института восточных языков, Ашмарин, конечно же, занимался своим главным делом — изучением чувашского языка. Но делал это… в свободное от работы время! А основной работой, как мы уже упоминали, было преподавание географии практически до 1918 года, когда ему удалось устроиться более-менее по специальности. Хотя, конечно же, все эти годы он продолжал писать работы по тюркологии, начал собирать материал для своей первой большой книги по грамматике чувашского языка. Как писал Ашмарин в своей автобиографии, те учебники, та литература по чувашскому языку, которые существовали в то время, во второй половине и конце XIX века, не удовлетворяли его полностью, а потому Николай Иванович решил восполнить данный пробел и создать свою грамматику чувашского языка.
Далее, и это документально известно, 1896 год можно считать началом сбора материала для будущего словаря чувашского языка. Николай Иванович принял окончательное решение по его составлению. Если мы будем вести отсчет времени работы над данным трудом, то есть от 1896 года и до кончины ученого в 1933 году, то получается, что собиранием и составлением словаря чувашского языка ученый занимался около 40 лет. Практически это главная и бо́льшая часть его жизни (сегодня словарь состоит из 17 томов, до 7-го тома словарь к печати был подготовлен самим автором — прим. ред.).
Вот какую оценку дает Михаил Федотов этому труду (орфография документа сохранена — прим. ред.): «Годы жизни Словаря подтвердили замысел автора придать ему общенародный характер. Каждый чуваш принимает Словарь Н. И. Ашмарина близко к сердцу: в нем он находит не только искомое слово, но и название своей деревни, родной речушки, близкой рощи, узнает места, связанные с первыми шагами своего детства, а также зрелой жизни. В Словаре множество архаизмов, сказаний старых времен, пословиц и поговорок, притчей и, конечно, песен — грустных и унылых, веселых и озорных, выражающих саму жизнь, пережитые чувства и настроения. В нем не только старое словарное богатство чувашского народа, в нем содержатся также указания на тенденции словообразования в послереволюционное время».
«В 1903 году, буквально через год, Ашмарин издает еще одну книгу — «Опыт исследования чувашского синтаксиса»
«БОЛГАРЫ И ЧУВАШИ»
— Как начиналась работа над словарем?
— В 1899 году Николай Иванович создает программу для составления чувашского словаря. Конечно, он понимал, что такую огромную работу невозможно выполнить одному человеку. Он сформировал программу для сбора материала, издал ее в типографии Казанского университета. На зов ученого откликнулось очень много людей. В первую очередь это, конечно, были специалисты, общественные деятели, педагоги, ученые, то есть люди, которые с радостью, с готовностью стали ему помогать. Они присылали для Николая Ивановича материалы, которые собирали в местах своего проживания. Но среди помощников было и много простых людей, который всей душой переживали за свой народ, за свой родной язык, всеми возможными способами помогали ученому собирать материал.
Годом ранее, в 1898-м, в Казани выходит первая книга по грамматике чувашского языка. Состоит эта книга из двух частей. Первая — это учение о звуках, то есть, если говорить современным языком, фонетика. Вторая часть — это учение о формах, или морфология. Первая монография чувашской грамматики стала фундаментальной. Как писал об этом Михаил Федотов, Ашмарин пришел в чувашское языкознание сразу с крупными работами. А в данной работе автор представляет свою транскрипцию чувашских звуков, которая до сих пор является одной из наиболее точных и удачных.
«В 1899 году Николай Иванович создает программу для составления чувашского словаря. Конечно, он понимал, что такую огромную работу невозможно выполнить одному человеку»
Не прошло и каких-то четырех лет, как в печати выходит еще одна классическая и фундаментальная работа «Болгары и чуваши» (Казань, 1902 год). Недавно работа была переиздана как репринтное издание. В ней рассмотрены настолько глобальные проблемы по происхождению чувашского языка, что просто удивительно, как автор смог это все изложить в небольшой по объему работе. Прежде всего это анализ волжско-булгарских эпитафий, арабо-графических эпитафий.
Выполнена работа на очень высоком уровне, автор проделал огромную работу по изучению источников, которые существовали на тот момент. Всех просто поражает, насколько ученый скрупулезно разбирает те примеры, которые даны в памятниках волжских Булгар. На основании своих исследований Николай Иванович приходит к мнению, что прямыми и единственными современными потомками волжских булгар являются именно чуваши.
В 1903 году, буквально через год, Ашмарин издает еще одну книгу — «Опыт исследования чувашского синтаксиса». Поражаешься трудолюбию автора, поскольку в такой сжатый срок он смог подготовить несколько крупных монографий. Особенно если учесть, что, как уже было сказано, научным трудом занимался в свободное от работы время, по вечерам, по ночам.
«В 1910 году в Казани выходит в свет его первый том. Через два года, в 1912-м, — второй. (К сожалению, на этом издание чувашского словаря прекратилось. Возобновить его ученый смог только через долгих 16 лет, в 1928 году)»
«УЧЕНЫЙ ПРИЖИЛСЯ В КАЗАНИ, НО ГОЛОД ЗАСТАВИЛ ЕЕ ПОКИНУТЬ»
— А как же сам словарь?
— В 1910 году в Казани выходит в свет его первый том. Через два года, в 1912-м, — второй. (К сожалению, на этом издание чувашского словаря прекратилось. Возобновить его ученый смог только через долгих 16 лет, в 1928 году.)
В 1919 году Николай Иванович был принят на работу в должности профессора чувашского и татарского языков в Северо-восточный археологический и этнографический институт (позже — Восточный педагогический институт). К сожалению, ненадолго. Как мы знаем, годы гражданской войны были одними из самых тяжелых в нашей стране — разруха, голод. Ашмарину и его многочисленному семейству приходилось очень тяжело. Поэтому в 1920 году ученый принимает решение покинуть Казань и переехать в Симбирск. Там в это время открывается первый чувашский вуз — Чувашский институт народного образования. В Симбирск семья Ашмариных приехала в составе 8 человек. Среди них — сам Николай Иванович, супруга Ксения Логиновна, сыновья Петр, Борис, Виктор, Николай, Константин и дочь Вера.
В Симбирске ему пообещали хорошую зарплату, квартиру для проживания, и, несмотря на то, что он к тому времени уже прижился в Казани, ученый решился на переезд. К сожалению, и в Симбирске все оказалось не так гладко, как было обещано. Именно в это время в Поволжье, как мы знаем, разразился жестокий голод, от которого пострадали, конечно, и жители Симбирска, в том числе студенты и преподаватели. Тем не менее Николай Иванович вел занятия на самом высоком уровне несмотря на то, что учеба шла в холодных, неотапливаемых помещениях, студенты мучились от недоедания. Там же, в Симбирске, несмотря на трудности, в 1923 году он наконец-то издал вторую часть «Опыта исследования чувашского синтаксиса».
Тюркологический съезд в Баку (Ашмарин в центре, с бородой)
«НЕ НУЖЕН НАМ БЕРЕГ ТУРЕЦКИЙ»
— Почему в Азербайджане нашего ученого считают своим?
— В 1923 году его приглашают для дальнейшей работы в город Баку — столицу Азербайджана. Несмотря на то, что ему предстоял опять довольно сложный переезд, тем не менее он на него решается. Так же, как и в предыдущем случае с Симбирском, ему были предложены материальный достаток, хорошая зарплата. Правда, в каком-то смысле Николай Иванович отрывался от Поволжья, от изучения чувашского языка и других языков народов его родных мест. Тем не менее для него переезд стал новым и, конечно же, полезным опытом в его жизни и деятельности. Приехав в Азербайджан, Ашмарин с присущим ему упорством начал изучать азербайджанский язык, его диалекты, диалекты дагестанского языка, то есть с головой погрузился в данную работу. А так как он накопил уже большой опыт по собиранию материалов для словаря чувашского языка, то здесь ему предложили возглавить комиссию по созданию аналогичного словаря, но уже говоров Азербайджана. И он все так же, с присущим ему энтузиазмом, взялся за эту работу, подготовил программу собирания языкового материала для словаря и руководил целой группой местных языковедов.
— Как Ашмарина чуть не заманили в Турцию?
— В феврале — марте 1926 года в Баку происходит знаменательное событие для всего тюркологического общества нашей страны — там проходит первый тюркологический съезд, на который приехали делегации из всех уголков страны и из-за рубежа — ученые-тюркологи прежде всего из Турции, Венгрии, Германии, из других стран. Событие стало очень масштабным. На форуме поднимались актуальные вопросы, касающиеся в первую очередь алфавитов тюркских языков, развития различных направлений их изучения. Николай Иванович делает на данном съезде доклад под названием «Кое-что о прошлом тюркологии и ее настоящем состоянии». Доклад был принят на ура, все делегаты очень положительно отзывались о его выступлении.
По воспоминаниям Виктора Ашмарина, именно на этом съезде у его отца состоялся разговор с турецкой делегацией. Турецкие коллеги уже были наслышаны о нашем ученом, его работы знали и понимали, насколько важна была его деятельность по созданию грамматики чувашского языка. И турецкие коллеги предлагают Николаю Ивановичу переехать к ним, в Турцию, обещали также золотые горы — возглавить кафедру, жить в хороших условиях. Но Николай Иванович ответил отказом. Сказал, что его судьбой является Россия, Поволжье, Чувашия и должен жить и работать здесь…
«Он вел курсы чувашского языка, сравнительной грамматики тюркских языков, готовил к публикации дальнейшие выпуски словаря чувашского языка, разрабатывал теорию мимологии»
В ТЮРКСКИХ ЯЗЫКАХ БОЛЬШЕ «БИБИКАЮТ» И «ДУДЯТ», ЧЕМ В ЕВРОПЕЙСКИХ
— Как Ашмарины снова оказались в Казани?
— 3 февраля 1925 года по представлению восточного факультета Азербайджанского университета диссертационный совет присудил Ашмарину степень доктора тюркологии без защиты диссертации на основании уже опубликованных работ. Это было настоящим признанием заслуг ученого перед отечественной наукой.
В 1926 году Ашмарины возвращаются в Казань. Ученый поступает на работу во вновь созданный здесь Восточный педагогический институт. Он работает до выхода на пенсию в 1931 году профессором на чувашском отделении. Как всегда, Николай Иванович с головой погружается в работу, пишет новые учебные программы, читает студентам лекции. Он вел курсы чувашского языка, сравнительной грамматики тюркских языков, готовил к публикации дальнейшие выпуски словаря чувашского языка, разрабатывал теорию мимологии («О морфологических категориях подражаний в чувашском языке», Казань, 1928). Ашмарин стал первым в тюркологии, кто обратился к этой интересной теме. Действительно, тюркские языки, в особенности чувашский, богаты подражательными словами в отличие от европейских. В чувашском языке, например, очень много слов, которые по сути являются подражаниями разным звукам (в терминологии Ашмарина — мимемами). Есть они и в русском языке — такие разговорные слова, как глаголы «бибикать», «дудеть», название птицы «кукушка» и другие. И это своеобразие тюркских языков до Ашмарина никто так подробно не изучал. Именно с его книг, с этих его работ начинается целое направление в изучении тюркских языков, которое сегодня называется «мимология».
В 1928 году наконец-то возобновляется издание чувашского словаря, а 13 февраля 1929 года по представлению Восточно-педагогического института Николай Иванович Ашмарин избирается членом-корреспондентом Академии наук СССР. Это наивысшая точка признания деятельности ученого.
Летом 1933 года Николай Иванович приезжает в Чебоксары по делам словаря, но при возвращении в Казани заболевает сыпным тифом. Болезнь становится для него роковой. 26 августа 1933 года ученого не стало. Он умирает на больничной койке. Кончина стала для всех трагедией, неожиданностью…
Похоронен ученый на Арском кладбище Казани.
Ученики после его смерти продолжали издание словаря. Несмотря на то, что, как мы знаем, в жизнь страны вмешалась страшная война, в 1950 году вышел в свет последний, 17-й том чувашского словаря. Вот эти тома являются самым важным, самым главным памятником Николаю Ивановичу Ашмарину.
Фотографии и книги предоставлены архивом и библиотекой Чувашского государственного института гуманитарных наук