Компании намерены сообща осваивать рынок легких коммерческих автомобилей. В пользу союза — незагруженные мощности в Елабуге
Едва ли не о слиянии двух больших отечественных автопроизводителей заявила федеральная пресса. КАМАЗ и Sollers планируют как минимум вместе вести закупки, а если СП позволит КАМАЗу собрать денег и вывести на рынок свой легкий коммерческий «Компас», то, возможно, сообща им удастся и потеснить лидера рынка — группу ГАЗ. Большую долю рынка LCV эксперты альянсу не отводят, но согласны, что драйвером союза может стать именно проект «Компас».
О желании создать союз КАМАЗа и Sollers уже заявили на уровне правительства — ответственный за отрасль вице-премьер Юрий Борисов (справа) и министр промышленности Денис Мантуров (в центре). Фото: kremlin.ru
КАМАЗ И SOLLERS СТАНУТ ПАРТНЕРАМИ
О планируемом альянсе КАМАЗа и Sollers заявила федеральная пресса со ссылкой на собственные источники, которые допускают не только создание совместных предприятий, но и слияние компаний. Основным вектором приложения сил называется новая линейка легких коммерческих автомобилей (LCV): КАМАЗ думает над выходом в этот сегмент уже несколько лет, а Sollers — один из основных игроков отечественного рынка. С формой будущего альянса стороны намерены определиться в течение этого года.
«Речь ни о каком слиянии не идет, мы со своей стороны можем официально подтвердить, что вопрос создания альянса и конкретные области кооперации действительно обсуждаются на данном этапе», — таким комментарием ограничилась пиар-менеджер Sollers Алина Комарова.
Пресс-служба КАМАЗа отказалась комментировать «БИЗНЕС Online» эту тему, но, как сообщает газета «Ведомости», о желании создать союз гиганты российского автопрома уже заявили на уровне правительства — ответственному за отрасль вице-премьеру Юрию Борисовуи министру промышленности и торговли Денису Мантурову. По данным издания, первым результатом альянса должны стать совместные инвестпроекты, направленные на производство автокомпонентов, а также цифровизацию маркетинговых стратегий и продаж. Речь идет также о «новых формах потребления» коммерческих автомобилей — скрывается ли за этими словами желание завести легкую спецтехнику в другие отрасли или развитие новых технологий на базе LCV, не вполне ясно. Одним из приоритетов союза должны стать и совместные закупки, что поможет удешевить компоненты и технологии за счет масштабирования заказов.
Профит Sollers от сделок с партнером компания пустила в развитие производства Ford Transit, предоставив СП заем около $30 миллионов. Фото: president.tatarstan.ru
В истории обеих компаний уже были попытки плотного сотрудничества с крупными игроками автомобильного рынка, как успешные, так и провалившиеся. Компания Sollers, напомним, в прошлом году пережила глобальную трансформацию — СП с концерном Ford исчерпало себя. Американский партнер увел с российского рынка легковые автомобили, выпускаемые СП Ford Sollers, и в июне совет директоров Sollers принял решение о выкупе доли Ford в СП, заплатив порядка $75 млн за 51% акций американской стороны. Контрольным пакетом Ford владел с 2015 года, причем компания имела планы на выкуп СП целиком, для чего стороны заключали опцион на покупку 49% Sollers за $135 миллионов. В итоге партнеры фактически обменялись ролями — вместе с выкупом контрольного пакета компания Sollers продала за оговоренную ранее цену свои 49% акций. Обновленное СП теперь работает в нише LCV — последней компании на российском рынке, в которой Ford сохранил свое присутствие. Профит Sollers от сделок с партнером компания пустила в развитие производства Ford Transit, предоставив СП заем около $30 миллионов. Кроме того, в сентябре стало известно, что СП получилокредитную линию от Сбербанка на 1,5 млрд рублей, также под развитие производства в «Алабуге». Заводы Ford Sollers во Всеволожске и Набережных Челнах, которые занимались сборкой легковых автомобилей, на фоне переформатирования СП закрылись.
Для КАМАЗа успешным опытом также стали совместные предприятия с иностранными инвесторами, в первую очередь с Daimler, однако сотрудничество с российскими и компаниями ближнего зарубежья до сих пор у автогиганта не задавалось. Наиболее ярким примером стало несостоявшееся СП с белорусским МАЗом — переговоры о нем велись параллельно со входом Daimler в капитал КАМАЗа, и вариант с российско-белорусским СП тогда рассматривался как приоритетный. Материнская для КАМАЗа госкорпорация «Ростех» (тогда «Ростехнологии») направляла предложение об объединении производителей белорусскому руководству в феврале 2011 года. «Ростех» предлагал Беларуси некий пакет акций КАМАЗа в обмен на 100% МАЗа, однако президента Беларуси Александра Лукашенко такой вариант не устроил: Батька хотел паритетных условий для производителей. Глава «Ростеха» Сергей Чемезов в ответ указывал на неравную стоимость активов двух компаний, предлагая оценить их и обменяться акциями пропорционально. Фактически вариант «Ростеха» означал контроль российской стороной над ресурсами обоих предприятий, что и не устроило Лукашенко. На сегодняшний день активы КАМАЗа оцениваются примерно в 48 млрд рублей, капитализация Sollers — в 9,7 млрд рублей.
О том, что КАМАЗ уже несколько лет занимается проектом легкого коммерческого грузовика, Сергей Когогин (справа) рассказывал еще в конце прошлого года. Фото: «БИЗНЕС Online»
«КОМПАС» ЖДЕТ ИНВЕСТИЦИЙ
О том, что КАМАЗ уже несколько лет занимается проектом легкого коммерческого грузовика, гендиректор компании Сергей Когогин напоминал в своем декабрьском итоговом интервью, указывая на сужение рынка тяжелых грузовиков. «Автомобили четвертого, пятого поколений, которые мы выпускаем, стали менять старые машины не один к одному, а 1:2, 1:2,5. Кроме того, К5 с его ресурсом в 1,2 миллиона километров пробега (а испытания проводились на 1,8 миллиона километров) — это и совершенно другой продукт, с иными сроками эксплуатации, характеристиками. Рынок тяжелых коммерческих автомобилей объективно стал схлопываться», — оценивал Когогин потенциалы разных сегментов.
Он также пояснял, что после запуска совместного с Daimler завода каркасов кабин потребовалась дополнительная загрузка прессово-рамному предприятию, что подталкивает к разработке дополнительного продукта. «Конечно, ЛКГ мало коррелирует с нашим основным продуктом, но это все равно позволит увеличить присутствие на рынке. Продукт, созданный в НТЦ (проект „Компас“), получился очень интересным. Правда, в нашем инвестпортфеле он пока стоит во вторую очередь. Но это необходимо рынку, нужно нам», — говорил Когогин. Также в декабре гендиректор КАМАЗа заявлял, что проект «Компас» на тот момент уже был сформирован, но автогиганту для его реализации требуются инвестиции, которые компания не может себе позволить. По оценке финансовых аналитиков, стоимость проекта должна исчисляться миллиардами рублей, однако союз с Sollers может решить не только вопрос финансирования «Компаса», но и сократить инвестиции за счет удешевления поставок комплектующих. LCV-проект КАМАЗа ориентирован на модели тоннажом 5, 8, 9 и 12 тонн. Когогин также уточнял, что само производство может быть реализовано на базе СП «Камминз-Кама», на котором, как и на прессово-рамном заводе, с переходом на кабины пятого поколения высвободились мощности по сварке и окраске.
В то время как рынок тяжелых грузовиков в России сокращается, а продажи основного продукта КАМАЗа за прошлый год снизились на 6,7%, рынок LCV хотя и не растет, но сохраняет свои объемы. Продажи LCV под маркой «УАЗ», которая также входит в структуру Sollers, за прошлый год снизились на 6% до 38,9 тыс. автомобилей, хотя продажи Ford Transit, по данным агентства «Автостат», выросли на 4% до 12,6 тыс. машин. Ford Sollers пока лидирует на российском рынке LCV среди иностранных брендов, но в целом основным игроком на нем остается группа «ГАЗ», удерживая за собой порядка 45% всех продаж LCV в России. «Компас», который должен составить конкуренцию «Газели», планируется испытать в 2020-м, а в 2021–2022 годах запустить в серийное производство. ГАЗ со своей стороны анонсирует на следующей год свою новинку, которая носит рабочее название «Газель NN».
Для КАМАЗа успешным опытом стали совместные предприятия с иностранными инвесторами, в первую очередь с Daimler. Фото: «БИЗНЕС Online»
«НУЖНО СДЕЛАТЬ МАШИНУ ЯВНО ЛУЧШЕ, ЧЕМ «ГАЗЕЛЬ», А ЭТО НЕ ТАК ПРОСТО»
По мнению ведущего эксперта УК «Финам Менеджмент» Дмитрия Баранова, альянс КАМАЗа и Sollers будет выгоден обоим производителям. «Вряд ли в этом заинтересован кто-то один под дулом пистолета, — заявил Баранов „БИЗНЕС Online“. — Понятно, что технически объединение вряд ли возможно, то есть каждый участник продолжит выпускать свою продукцию. Объединение может заключаться в создании, назовем так, единой структуры закупок, что позволит сэкономить деньги компаниям. И во взаимной помощи, в проникновении на те рынки, где один из участников представлен лучше и сильнее, чем другой».
Заместитель главного редактора журнала «Рейс» Николай Мордовцев считает, что компонентная база Sollers может вывести камазовский проект из категории хотелок в плоскость активных действий. «Дело в том, что КАМАЗ сравнительно недавно заявил о работе над проектом „Компас“, — говорит Мордовцев. — Сказали, что будут автомобили LCV — аналог „Газели“. У КАМАЗа для изготовления подобных машин нет ни опыта, ни комплектующих. Если же будет создан альянс с Sollers, вероятность появления альтернативы „Газели“ достаточно высокого уровня очень велика. Машина может быть очень хорошей, и велика вероятность, что этот проект все-таки состоится».
Мордовцев согласен с тем, что союз одинаково выгоден обеим компаниям. «Пока мало информации, но, как я понимаю, Sollers запустит в Елабуге производство фордовского двигателя. Только для Ford этих моторов мало, а если КАМАЗ возьмет двигатели под свой проект, производить их будет рентабельно. Наверное, речь пойдет и о комплектующих. Когда КАМАЗ заявил о производстве LCV, это воспринималось несколько несерьезно… При всем уважении к Сергею Когогину и КАМАЗу, как я понимаю, компонентов у КАМАЗа нет. Взяться ниоткуда они не могли — если только покупать их в Китае. А альянс с Sollers выводит проект в более реалистичную плоскость. Говорить о том, какую долю СП может забрать у „Газели“, пока рано, мы ведь еще не видели машин. Но вообще-то „Газель“ сложно потеснить. Если „Газелей“ продается около 70 тысяч в год, то лидер продаж среди иномарок LCV — Ford Transit, который собирают в Елабуге, продает порядка 6–8 тысяч машин в год. Маловероятно, что совместное предприятие заберет половину рынка. Нужно сделать машину явно лучше, чем „Газель“, а это не так просто. У ГАЗа серьезные позиции».
Персоны: Когогин Сергей Анатольевич
Предприятия: КАМАЗ
Влас Мысько, Эльвира Вильданова, Линар Фархутдинов
business-gazeta