С тех пор как Иван Грозный взял Казань, не стало татарам житья в черте города, выселили их подальше, за Булак, за Кабан, где с середины XVI века стали они создавать свой особый, самобытный мир, словно унесенный ветром. Остатки его сегодня можно найти в историческом районе города – Старо-Татарской слободе.

Когда-то Старо-Татарская слобода Казани была единым живым организмом, городом в городе, со своими традициями, особенностями, укладом. Крепко собранная, словно нитка добротного жемчуга, в конце XIX – начале XX веков она соединила татарскую интеллигенцию и купечество в единую среду, живую, богатую, блестящую.

Суровый двадцатый век потрепал слободу, разрезал поперек соединяющую нить, вставил между благородными бусинами своим приметы: производственные цеха, разруху, бесхозяйственность. Рассыпались, растерялись архитектурные жемчужины и достопримечательности Старо-Татарской слободы. И собрать их воедино можно лишь в своем воображении, найдя и полюбовавшись на отдельные дома, мечети, переулочки.

“ЖЕМЧУЖИНА” ОСОБАЯ, НАИКРАСИВЕЙШАЯ: АЗИМОВСКАЯ МЕЧЕТЬ

Подобно тому, как мусульманская женщина таит свою прелесть от посторонних глаз, чтобы полностью раскрыть её дома, исключительно для мужа, самая красивая мечеть Казани находится далеко от традиционных туристических троп, спрятанная в производственном районе, посреди неприметных домишек частного сектора. Но если после обязательного осмотра Кул Шарифа в Кремле шепнуть таксисту: “Улица Фаткуллина, дом 15″ – и, глядя на пейзаж за окном, не переживать о том, что вас, кажется, завезли к черту на кулички, то через несколько минут пред вами предстанет прекрасная мечеть-красавица – шедевр татарского религиозного зодчества. Вот ею-то и стоит предварить осмотр Старо-Татарской слободы – пусть первое впечатление задаст тон всей прогулке!

Изумрудно-белая, кружевная, изящная… Азимовскую мечеть будто занесло сюда ветром из древних восточных сказок. Меж тем, её зданию чуть более 120 лет, хотя мусульманский приход на этом месте существовал еще две сотни лет назад, с того момента, как в начале XIX века на этой окраине города начали селиться рабочие с мыловаренных заводов купцов Юнусовых, Апанаевых и Китаевых. А так как татарские купцы старались брать на работу только соплеменников и единоверцев, то мечеть в этом районе была просто необходима.

Неизвестный нам автор проекта мечети был, конечно, очень романтичным человеком. Здание получилось нарядным, торжественным и возвышенным – с высоким пятидесятиметровым минаретом, выходящим, вопреки традициям, не из основного здания, а из собственного фундамента. Мечеть действовала до 30-х годов прошлого века, а потом была закрыта властями. Только к 1992 году её реконструировали и вновь открыли для верующих.

“ЖЕМЧУЖИНА” ПРОИЗВОДСТВЕННАЯ: УЛИЦА ТУКАЯ

Быстрым шагом, не глядя по сторонам и стараясь сохранить в голове впечатление от увиденных красот, по улице Фаткуллина дойдите до улицы композитора Сары Садыковой и сверните направо. Дорога плавно, почти музыкально доведет вас до улицы Тукая – основного ствола, оси Старо-Татарской слободы.

И там, где она упирается в самую унылую площадь Казани – площадь Вахитова, воплощение индустриального пейзажа, – вы увидите остатки славной истории производственных достижений дореволюционной России.

Приметное красное кирпичное здание механико-технологического техникума, выходящее на угол площади Вахитова и конец улицы Тукая, – бывшее здание товарищества братьев Крестовниковых, знаменитых московских заводчиков. В середине XIX века они основали в Казани три завода – стеариново-мыловаренный, глицериновый и химический. Ароматные мыла братьев Крестовниковых высоко ценились как в России, так и за рубежом и не раз получали награды на международных выставках. В начале XX века это было крупнейшее предприятие с годовым оборотом 13 миллионов рублей и персоналом около двух тысяч человек.

Второй примечательный завод в слободе, здания которого вы заметите издалека (Тукая, 97) – пивоваренный. Его в 1867 году основал немец Оскар Петцольд и назвал в память о родине “Восточной Баварией”. Через четверть века русский купец Иван Александров выкупил большую часть завода и переименовал его в “Александровский пивоваренный”. После революции завод стал “Красным Востоком”, а в конце XX века съехал из старых производственных помещений.

Остатки заводских строений – краснокирпичных, крепких, с высокой трубой – считаются памятником промышленной архитектуры, но, увы, сегодня являют собой жалкое зрелище. Впрочем, городские власти требуют от нынешних владельцев комплекса пивоваренного завода Петцольда восстановить его в прежнем виде, и будем надеяться, что так оно и случится.

“ЖЕМЧУЖИНЫ” КЛАССИЧЕСКИ-РОМАНТИЧЕСКИЕ: БУРНАЕВСКАЯ И ГОЛУБАЯ МЕЧЕТИ

Вроде мечеть, а чем-то неуловимо напоминает русскую церковь. Всё верно: Бурнаевская мечеть на улице Ахтямова построена в эклектичном национально-романтичном стиле, с элементами татарской и русской архитектуры. Место намоленное: храм возведен на месте сгоревшего деревянного купцом Мухаметсадыком Бурнаевым в 1872 году, причем по проекту русского архитектора, как и её нарядный минарет, достроенный только спустя 23 года. Своеобразная архитектура Бурнаевской мечети очень полюбилась иностранным гостям Казани – нынче они составляют большую часть её прихожан.

Раз уж свернули с главной “авеню” слободы, то полюбуйтесь еще на один шедевр – почти двухсотлетнюю Голубую мечеть. Пройдите квартал по улице Сары Садыковой до её пересечения с улицей Фатыха Карима – и вы попадете в район, в котором в конце XVIII – начале XIX веков жило самое бедное татарское население. Каменную мечеть здесь затеял строить в 1815 году купец Ахмет Аитов-Заманов. Стиль выбрал строгий, классический, а название “легло” само – по цвету стен здания. В течение XIX века мечеть неоднократно достраивали и расширяли, а в 30-е годы XX века на весь советский период превратили в жилой дом, снеся строгий, устремленный ввысь минарет. Восстановили его только три года назад.

“ЖЕМЧУЖИНА” ГОРДОСТИ: ЮНУСОВСКАЯ ПЛОЩАДЬ

Там, где пересекаются улицы имени двух татарских поэтов – Габдуллы Тукая и Фатыха Карима, расположилась старинная площадь – Юнусовская. Маленькая, уютная, необычная – из-за раскиданных по четырем её углам сквериков, возникших уже в советское время, – сто лет назад площадь была просторной и свободной – “горячей точкой”, кипевшей революционными настроениями Казани. И в 1905-м, и в 1917-м на ней проходили митинги, манифестации и собрания. А в апреле 1913-го здесь собралось несколько тысяч горожан – проводить в последний путь Габдуллу Тукая.

Тень великого поэта вернулась на эту площадь спустя более 70 лет – в Дом Шамиля, где расположился его литературный музей. Этот самый красивый и нарядный особняк в городе, напоминающий фасадом средневековый европейский замок, построил и подарил своей дочери на свадьбу купец Ибрагим Апаков в 60-х годах XIX века. Юная Бибимарьямбану вышла замуж за приехавшего недавно в Казань Мухаммеда-Шафи – сына того самого Шамиля, знаменитого имама, предводителя освободительного движения на Кавказе. Её величали “госпожей Шамиль”, и дом, в котором чета жила до 1906 года, до смерти Мухаммеда-Шафи, журналисты прозвали Домом Шамиля. Его купил молодой купец Валиулла Ибрагимов, и с ним дом обрел современный облик – его перестраивали по проекту архитектора Руша, который также построил Казани знаменитый Дом Кекина (вы непременно найдете схожие черты в этих домах – таких различных!).

Обернитесь, и перед вами предстанет типичный купеческий городской особняк – усадьба Апанаевых. Её построил один из представителей фамилии Юсуповых – Губайдулла, купец первой гильдии и сын тогдашнего татарского городского главы. Усадьба занимала полквартала – со своими конюшнями, каретными, складскими помещениями, баней, флигелем для прислуги, беседкой и даже фонтаном в саду.

Приблизительно раз в 20 лет владельцы бросались перестраивать и достраивать усадьбу, меняя ее внешний и внутренний облик. Такой, какой мы её видим сейчас – эклектичной, с балконами, лепниной в стиле барокко и вензелями на арабском языке, – она стала незадолго до революции, когда её купил представитель другой богатейшей татарской купеческой династии – Апанаевых.

Сейчас в историческом особняке усадьбы расположились городская поликлиника и травмпункт, а самое современное медицинское оборудование здесь гармонично соседствует с реконструированной обстановкой прошлых веков – дубовыми дверями, коваными воротами и статуями нимф.

“ЖЕМЧУЖИНА” КУПЕЧЕСКАЯ, БОГАТАЯ: УЛИЦА КАЮМА НАСЫРИ

Едва вы обойдете нарядную усадьбу Апанаевых, растянувшуюся буквой Г вдоль улицы Фатыха Карима, как пред вами развернется вправо-влево улица Каюма Насыри. На ней можно задержаться надолго, собирая драгоценные “жемчужины” – богатые купеческие дома, старинные мечети XVIII века…

Здесь куда ни кинь взгляд – всюду следы истории. Вот типичный образчик татарского народного зодчества – дом купца и общественного деятеля Бурганутдина Муллина – отреставрированный, раскрашенный (№13). Вот крепкий деревянный, с каменной подклетью, дом купца Исанбаева конца XIX века – до сих пор жилой (№33). Другая ценность улицы – дом, где жил философ, историк и просветитель Шигабутдин Марджани (№10). Богатым купеческим домам повезло меньше – и дом Казаковых (№30), и дом Кушаевых (№5), и дом Апанаевых (№37) выглядят сейчас удручающе. Но это только пока. Глобальная реставрация Старо-Татарской слободы – приоритетная цель городских и республиканских властей, а значит, скоро мы увидим, какой была эта улица сто лет назад.

“ЖЕМЧУЖИНЫ” ДУХОВНЫЕ: МЕЧЕТИ АЛЬ-МАРДЖАНИ И АПАНАЕВСКАЯ

Самые старинные, самые исторически ценные, эти две гордости Казани расположены неподалеку друг от друга, на одной улице – всё той же Насыри. Аль-Марджани была первой каменной мечетью, появившейся в городе после взятия его Иваном Грозным. Её строили четыре года, закончив в 1770-м. Для первой соборной мечети средства собирали всем миром, позже достройку и расширение делали на деньги разных купцов. Тридцать лет служил в ней имамом богослов и просветитель Шигабутдин Марджани. Свое нынешнее имя мечеть носит в память о нем. Аль-Марджани никогда не закрывалась, действовала даже в советское время, служа духовным центром мусульман.

Апанаевскую мечеть построили спустя год и, в отличие от Аль-Марджани, только на купеческие средства. Хоть и дал на нее денег Якуб Султангалеев, имя свое она получила от купцов Апанаевых, её содержавших и живших рядом. Неизвестный архитектор соединил в образе здания русское барокко и татарское декоративное искусство, и оттого вид у Апанаевской мечети – более женственный, более кружевной.

“ЖЕМЧУЖИНА” ВОДНАЯ: НАБЕРЕЖНАЯ ОЗЕРА КАБАН

Сверните на крошечную улочку Кунче (что означает “кожевенник”) – она выведет вас на левую набережную озера Кабан, улицу Марджани. Здесь, на престижной “первой линии”, тоже жила татарская знать – Багаутдиновы, Хусаиновы и, конечно же, Апанаевы, которым в слободе принадлежало 14 домов. Остатки былой роскоши еще угадываются в сильно обветшавших фасадах.

И пока они ждут своего часа (мэрия планирует восстановить нарядный купеческий вид улицы), насладитесь прогулкой по набережной – она совсем новая, недавно благоустроенная, уютная. Дойдите по ней до конца, до виднеющегося вдалеке современного здания татарского Камаловского театра с его синей покатой крышей. Но это история другая, новая, а нам бы не упустить разливающийся по улочкам дух Старо-Татарской слободы, собрать на нитку впечатлений все её “жемчужины”. Поэтому вперед – пересекая магистраль улицы Татарстан, мы отправляемся в северную часть слободы.

“ЖЕМЧУЖИНА” ТОРГОВАЯ: СЕННОЙ БАЗАР

Вообразить себе большой восточный базар, существовавший в Старо-Татарской слободе с начала XVIII века, несложно. Нужно встать на углу улиц Московской и Парижской коммуны (бывшей Сенной) возле мечети Нурулла, построенной на деньги купца Юнусова, закрыть глаза и…

…Вы стоите на углу бывшего Сенного базара, напротив вас – уцелевшие остатки лабазов, тянущиеся углом на две улицы. Слышите? Это шум торговых рядов, складов, лавок, разговоров, лошадиного ржания, скрипа колес. Чего здесь только не продают! Сафьяновые сапожки и рулоны тканей, лошадей, дрова и сено, гвозди, меха и повозки…

Базарная площадь была большой, прямоугольной, вытянувшейся между нынешними улицами Московская, Парижской коммуны, Столбова и Галиаскара Камала. Сейчас на месте её бывшего центра – сквер министерства экономики, с фонтаном и скульптурой “Интернационал” – с тремя фигурами, держащими на вытянутых руках земной шар.

С другого угла площади остался дом Карла Фукса – профессора, врача, историка и этнографа, широко известного и уважаемого в городе в начале XIX века общественного деятеля. В гостях у него в 1833 году побывал Пушкин, а нынче дом превратился в призрак… К нему примыкает дом Апанаевского подворья, где на первом этаже находились лавки, а на втором – гостиничные номера.

Со временем, к началу XX века, Сенная площадь стала не только торговым центром Старо-Татарской слободы, но и средоточием духовной и общественной жизни татар. Здесь стали появляться увеселительные заведения, в номерах, стоявших вокруг гостиниц (”Булгары”, “Амур”, “Караван-сарай”), жила татарская интеллигенция, располагались редакции газет и журналов, конторы различных фирм. Ликвидировали Сенной базар в 30-е годы XX века. Здания лабазов сносились постепенно, купеческие доходные дома разрушались со временем.

“ЖЕМЧУЖИНА” МАЛЕНЬКАЯ, ТИПОГРАФСКАЯ

На улице, идущей параллельно Московской – Нариманова, есть дом, посмотреть на который просто необходимо. Это здание типографии “Милләт” (”Нация”), построенное в 1908 году. На нем до сих пор сохранилась (до чего же крепкие раньше были краски!) историческая надпись “Типографiя и словолiтня”.

И хотя именно в этом доме был напечатан первый Коран в Татарстане, сохранить его, увы, не удалось. Сейчас дом – пристанище бомжей.

“ЖЕМЧУЖИНА” ПОСЛЕДНЯЯ, ЛЮБОПЫТНАЯ: ТАТАРСКАЯ АРХИТЕКТУРА

И напоследок… Заканчивая прогулку по Старо-Татарской слободе, загляните за фасад любого татарского дома, например, на улицах Нариманова или Тукая. Их стены уходят вглубь дворов не под прямым углом, а наискосок – проходы во дворы ориентированы строго с запада на восток. Так татары умудрились сочетать каноны исламского зодчества и генеральный план застройки Старо-Татарской слободы, утвержденный городскими властями в конце XVIII века. Так в городе, что претендует географически на Европу, прекрасно живет Азия. Тем и притягательна вся Казань и её жемчужное ожерелье – Старо-Татарская слобода.

“етатар”.