Скончался певец, народный артист Татарстана Равиль Харисов. Одно из своих последних интервью он дал в августе 2020 года корреспонденту ИА «Татар-информ».

• Равиль абый, давайте вспомним ваш первый выход на сцену.
• Честно говоря, я очень боялся сцены. Впервые выступил в 18 лет. Родители вообще не знали о том, что я пою. По их мнению, я должен был стать художником – ведь я окончил художественную школу. Мы с Альбертом Асадуллиным учились вместе. А еще со мной учился Арсентьев. В те годы он часто сидел, рисуя волка. Мультфильма «Ну, погоди!» тогда еще не было. Обратите внимание, в титрах мультфильма написана его фамилия – «В.Арсентьев».

• Значит, он из Казани. Не знала.
• Многие не знают. В Казани очень много талантливых людей. Просто о них нет информации. Почему так? У нас всегда все освещается односторонне: кого-то показывают много, ведут пропаганду, кого-то и не вспоминают. А еще есть зависть. 

• А что после 18 лет?
• Пошел служить в армию. Я – мастер спорта по боксу, чемпион Казани, Татарстана. К тому же, был красавцем. После, когда я стал артистом, внешность меня здорово выручила, ведь артист должен быть красивым. Внешность очень важна для артиста. Если человек выходит на сцену – то он должен притягивать зрителей. Это дается от природы. Так же и голос – должен быть дан природой. Многие заканчивают консерватории, институты, но это не идет им на пользу. Быть дипломированным исполнителем – еще не значит быть настоящим певцом. 

• Где вы служили?
• В городе Куйбышев. Это было осенью. Дожди, холодно. Нас еще побрили наголо. Вдруг начался карантин, целый месяц. Нам отдали приказ вырыть какую-то яму. И вот мы под дождем роем эту яму, и подходит к нам капитан и спрашивает: «Есть среди вас художники?» Я сказал, что я умею рисовать. В таких случаях главное – не сидеть без дела. а рыть яму под дождем не очень хотелось… Взял с собой друга Олега Соколова и пошел рисовать. Олег был музыкантом. В Казани он организовал кружок, где учил ребят играть на домбре, гитаре. Таким образом, мы на месяц закрылись в комнате, рисовали. Когда капитан спрашивал: «Готово уже?», я отвечал: «Пока нет». Специально растягивал на месяц. В конце концов, когда пришло время уезжать в Германию, я отдал картину капитану. Позже ко мне подошел генерал-полковник, предложил остаться при штабе. А я очень хотел поехать в Германию – потому что мечтал купить там гитару. Конечно, я никому не стал говорить о гитаре. «Нет, я хочу служить в Германии» – таков был мой ответ. Потом нас эшелоном отправили в Германию. Нас разделили на группы: повара, водители и так далее. Когда стали собирать музыкантов, мы с Олегом вышли из строя. Так же набирали и певцов, но мы с Олегом оказались среди музыкантов. Хотя я и умел петь, решил остаться с музыкантами, чтобы не бросать друга. А в армии очень важно иметь друга. Позже ко мне подошли и спросили, не умею ли я петь. Ответил, что нет. Это были люди из ансамбля песни и танцев. Они настаивали, и я признался, что пою. Поинтересовался, откуда они узнали во мне исполнителя. «У тебя губки бантиком», – ответил мне капитан Бревко. Прослушивая мое пение, мне сказали, что татары –талантливый народ. 

• И вы вот так стали петь в ансамбле?
• Из сорока человек меня одного взяли в ансамбль. Но я не забыл о своем друге. Поначалу они не хотели брать Олега, но потом все равно пошли на встречу. На День Победы я нарисовал Рейхстаг. Моя работа получила в Германии первое место, я трудился над ней семь дней и семь ночей. 

• Веселой запомнилась служба?
• Да, мы хорошо пели, красиво. Побывали в разных городах. Я служил вместе со Львом Лещенко. Поначалу он был солистом ансамбля, а когда у него был дембель, на его место определили меня. После армии мы встретились с ним в Москве, пили шампанское. До сих пор с ним поддерживаю связь.

• Что было потом?
• После армии я продолжил петь. Стал работать в ансамбле «Червона рута». В наш ансамбль определили Софию Ротару. На кастинге я спел песню на украинском языке. А Софии предложил спеть на татарском. Она тогда еще на меня обиделась.

• Есть воспоминания, связанные с Софией Ротару?

-Как-то раз Софии принесли обезьяну. И эта обезьянка укусила ее за палец. После этого у нее поднялась температура, и она три дня не могла выйти на сцену. Это были 1976-1977 годы. Концерт должен был проходить в зале на 3 тысячи мест. В те годы мы выступали в больших городах, таких как Киев, Ивано-Франковск. Что же делать? София была не в состоянии петь. Наши директора подумали и сказали: «Пусть поет Равиль». Поначалу я был поражен. Это было все равно, что бросить младенца в воду. Одно дело – быть исполнителем второго плана, и совсем другое – исполнить сольный концерт. И не один день, а целых три! Но я смог, слава Всевышнему. Ротару дрожала, она не знала, что делать. Идет ее концерт, а на сцене пою я. И знаете, что интересно – в нашем ансамбле были сплошь татарские фамилии, Ротару об этом нигде не говорила. Украинский ансамбль состоял из татарских парней.

У меня куча таких интересных историй. Например, знаю интересную историю о Чарли Чаплине. В Румынии проходил конкурс имени Чарли Чаплина, куда он приехал сам инкогнито. Но первое место заняла какая-то женщина, а Чарли остался лишь на седьмом месте. О его участии действительно никто не знал.

• А потом вы где работали, Равил абый?
• После ухода из ансамбля я пришел в проект «Сестры Зайцевы». Делал специальные упражнения, чтобы победить свои страхи. Во время выступления я всегда общаюсь с залом. Так было раньше, так же и сейчас. Зайцевы пригласили меня в Москву. До сих пор помню: на прослушивание пришел в момент болезни. Предупредил, что болею, и не могу петь. Но с ними мы хорошо сработались. Они предложили мне хорошие условия, достаточно хорошо платили – по меркам того времени. Я получал 350 рублей, а средняя зарплата в те годы составляла порядка 120 рублей. Но потом я решил вернуться в Казань, так как из оркестра ушел Анатолий Кролл. С ним я проработал 15 лет.
• Чем вы занимались в Казани?
• Мне посчастливилось быть знакомым с замечательным композитором Алмазом Монасыповым. Вместе мы записали песни «Торналар», «Хәлимә» и другие. Как-то ко мне подошел Рустем Яхин и сказал: «Равиль, нужно работать для татарского народа». Алмаз абый придерживался того же мнения. Именно тогда уходил из моего ансамбля Анатолий Кролл. Поэтому я решил вернуться в родной город. В Казани мы создали ансамбль «Мирас». Родители жили здесь. Как вам известно, мои родители – артисты театра имени Галиасгара Камала – Асия и Шакирзян Харисовы.

• Расскажите о личной жизни, как вы живете сейчас?
• Мою супругу зовут Ирина. Дочка Алина сейчас живет в Москве. Ирина работала танцором в ансамбле «Бәйрәм». Сейчас мы, слава Аллаху, живем вместе.
• С первого взгляда обратили внимание на Ирину ханум?
• Она была такая маленькая. Концерты ансамбля «Бәйрәм» проходили только на татарском языке. А Ирина очень красиво танцевала татарский танец. Думала, она и сейчас хорошо танцует.
• Ирина ханум – ваша вторая жена, не так ли?
• Да, это моя вторая жена. От первого брака у меня есть дочь Алина.

Знаешь, Аллах всегда был рядом со мной. Всегда защищал меня. Я никогда не пожалел, что стал певцом. Песни – это моя жизнь. Пою и сейчас, слава Аллаху. Я много где работал. 

• Слушаете современную эстраду?
• Слушаю. Участвую в различных концертах. И не хочу останавливаться. Я не могу без пения. Я благодарен Всевышнему, все сложилось так, как я хотел. 

Алина Айдарова

sntat.ru