Управляющий директор самарского представителя ГК «Финам» Антон Ларионов рассказал «КП-Самара», как изменится экономика после пандемии и почему ничего не будет по-старому

Пандемия коронавируса и последовавшие за ней долгие выходные дни с самоизоляцией уже серьезно отразились на экономике по всему миру. Часть предприятий работает в усеченном режиме, часть – и вовсе закрыты до лучших времен. Многие самарцы оказались в неоплачиваемом, вопреки заверениям властей, отпуске. Цены же в магазинах медленно, но верно ползут вверх. Чего ждать от цен, как пандемия отразится на экономике и какие отрасли имеют шанс пережить кризис с наименьшими потерями, журналисту «КП-Самара» рассказал управляющий директор самарского представителя ГК «Финам» Антон Ларионов.

Эффект храповика

– Антон Валерьевич, почему сейчас начали расти цены в самарских магазинах, и самое главное – насколько сильно они могут подняться?

– В условиях рыночной экономики цена всегда определяется балансом спроса и предложения. Если на какие-то группы товаров спрос растет, а уровень предложения остается прежним, то цена ожидаемо тоже увеличивается. Иногда такие колебания могут быть сезонными – например, так всегда дорожают яйца к Пасхе или падают цены на овощи в конце лета. Но в российской экономике чаще действует так называемый «эффект храповика» (храповик – колесо, которое вращается в одну сторону) – единожды поднявшись, цены уже не опускаются.

В условиях пандемии можно говорить и о росте себестоимости товаров из-за увеличения издержек производителя. Границы закрыты, производство сжимается, те, кто раньше использовал импортные составляющие в производстве, переходят на отечественные аналоги. Они могут быть дороже, например, китайских. Выстроенные годами логистические цепочки у производителей рвутся, перестраиваются на ходу, затраты растут. Те, кто работал с проверенными контрагентами в долг, могут быть вынуждены перейти на оплату «по факту» у других поставщиков, соответственно, понадобятся заемные средства. И это тоже приведет к удорожанию.

Издержки производителей увеличиваются Фото: СВЕТЛАНА МАКОВЕЕВА

– Но ведь денег у покупателей больше не становится?

– Верно, платежеспособный спрос также сжимается, а вот проинфляционные ожидания населения растут. Все это также способствует росту цен. К сожалению, традиционные инструменты и попытки сдержать их рост в данной ситуации будут малоэффективными. Если у предпринимателя нет запаса товара, он торгует «с колес», то он вынужден покупать новые партии у поставщика по более высокой цене. И никакими мерами ФАС это не исправить.

– А что же может предпринять государство в этой ситуации?

– При самом пессимистичном сценарии развития событий возможно дальнейшее усиление роли государства в регулировании спроса и предложения. Проще говоря – могут ввести карточную систему. При этом государство может использовать стратегические резервы госзапасов – они создавались именно для таких целей.

Мир не станет прежним

– Когда все это закончится и вернется на круги своя?

– На круги своя ничего не вернется точно, даже когда пандемия закончится. Это уже очевидно. Мир изменился, экономика изменилась, структура спроса и предложения изменилась навсегда. Произошла дефрагментация экономики, многие связи нарушились. Не только у нас в стране – во всем мире. Поэтому восстановление экономики после кризиса тоже будет фрагментарным.

– Какие отрасли быстрее всего придут в норму?

– Быстрее всего восстанавливаться будут те отрасли, на которые есть платежеспособный спрос. Это сельское хозяйство, пищевая промышленность, фармацевтика, транспорт и логистика. Но еще раз подчеркиваю – даже в этих отраслях спрос будет фрагментарным, потому что покупательская способность населения падает.

Не весь бизнес сможет быстро восстановиться после пандемии. Фото: ВЛАДИСЛАВ КИРСАНОВ

– Получается, в других отраслях роста не будет?

– Как правило, в период острой фазы кризиса, государство поддерживает системообразующие предприятия и институты, спасают банки – чтобы исключить цепную реакцию. Поэтому бизнес, технологически или кооперационно завязанный на госзаказ или госкомпании, имеет больше шансов на выживание и развитие (с определенными оговорками). Последние годы темпы роста экономики были весьма скромными, с низкой инвестиционной активностью. В этом году мы видим серьезный спад в нефтяном секторе, что негативно отражается на сальдо платежного баланса и курсовых колебаниях. Для перезапуска экономики нужны новые точки роста, которые пока не проявились.

Фронтальный рост всей экономики возможен при благоприятном инвестиционном климате, нужна деловая активность – это институциональная среда, которая предопределяет поведение экономических субъектов, их готовность брать на себя предпринимательский риск. Только за счет государственных инвестиций и государственных заказов преодолеть инвестиционную паузу проблематично – нужны частные и иностранные инвесторы, смешанные инвестиции. Инвестировать в условиях сжатия внутреннего спроса и закрытия внешних границ, физических ограничений перемещения денежных и товарных потоков – это значит принимать риск, несопоставимый с ожидаемой доходностью.

Думаю, сейчас мы будем свидетелями формирования новых деловых связей, в условиях необратимых изменений цепочек международного разделения труда. На смену глобальных рынков уже идут процессы их регионализации – участники будут фрагментарно встраиваться в новые реалии, освобождаемые ниши. В приоритете, на мой взгляд, будет насыщение внутреннего рынка за счет собственных ресурсов и стимулирование внутреннего потребления, используя новый инструментарий – особенно господдержку, включая смягчение монетарной политики денежных властей.

Сложно прогнозировать, что именно может выступить драйвером развития экономики, но уже понятно, что меняется не столько экономический уклад, сколько сама мировая экономическая парадигма.

ИСТОЧНИК KP.RU